Сергей Гаврилин: Ни белорусский КГБ, ни оппозиция не ведут честную игру

15 августа в интернете был опубликован дневник, автором которого оказался гомельский активист оппозиции Сергей Гаврилин. В "Дневнике источника", именно так Гаврилин назвал свою публикацию, молодой человек признался в том, что несколько лет назад он стал работать на КГБ Беларуси, сообщая сотрудникам спецслужбы о том, что происходит в белорусской оппозиции.

Признания 26-летнего Гаврилина вызвали в оппозиционной среде резонанс, а также дискуссии о методах действия КГБ против активистов демократических сил. В Берлине Сергей Гаврилин ответил на вопросы Deutsche Welle.

Deutsche Welle: Сергей, вы с 2006 года были платным осведомителем белорусского КГБ. Оперативный псевдоним - "Эколог". Почему Вы решили разорвать отношения с этой организацией именно сейчас?

Сергей Гаврилин: Я решил разорвать эти отношения не сейчас, а довольно давно - полтора-два года назад. Но тогда я не решился на такой шаг из-за личных обстоятельств. Я был еще студентом и боялся, что если разорву отношения с КГБ, то у меня возникнут проблемы с учебой.

- А почему вы избрали именно такой способ - опубликовать ваш дневник в Интернете?

- Забегая вперед, скажу, что именно тогда я начал вести дневник. Я чувствовал, что мне нужно дать выход, было очень тяжело держать все это в себе. Я дал подписку о неразглашении и мог говорить только со своим дневником. Некоторые считают, что я написал дневник задним числом. Нет, это не так. Я начал вести его именно с тех пор, хотя какую-то часть действительно написал, как воспоминания. Но в тех разделах, где указаны даты, я вел его действительно в те самые дни.

- У Вас завидная память. Если вы начали писать его только полтора года назад, то удивительно, как вы смогли так подробно описать ваши первые разговоры с сотрудниками КГБ…

- Это были значительные разговоры, поэтому они и запали в память.

- Ваш дневник - это 50 страниц убористого текста, думаю, не все его прочитают целиком. Что самое важное в этом дневнике с вашей точки зрения?

- Самое важное, что я хотел донести до людей, это то, что ни та, ни другая сторона не ведут честную игру. И оппозиция, и КГБ имеют свои темные стороны, применяют темные методы. Вот эти темные стороны я и хотел показать в дневнике. А кроме того, и свои собственные темные стороны.

Я отнюдь не пытаюсь выставить себя жертвой или героем. В дневнике я рассказываю и о своих недостатках - о страхе за свою судьбу, за учебу, материальную заинтересованность. Деньги меня и в самом деле мотивировали, в том числе, мотивировали молчать.

- Вы говорите о темных сторонах и КГБ, и оппозиции. Какова темная сторона оппозиции?

- Темная сторона оппозиции в том, что не всегда ее представители добросовестно расходуют финансовые средства, которые им выделяют на борьбу за свободу в Беларуси, то есть, попросту присваивают деньги. Но не только в этом. Очень часто они ведут за собой молодежь, а у молодежи потом появляются большие проблемы в жизни. То есть, лидеры оппозиции не всегда чувствуют ответственность за того, кого они ведут за собой.

- А белорусский КГБ? Какова его стратегия?

- Я считаю, что белорусский КГБ применяет недобросовестные методы работы. В ситуации со мной все было построено на обмане. Мне приходилось обманывать других людей, своих родных и близких.

- Но ведь к таким способам наверняка прибегает любая спецслужба…

- Да, но для меня это был неприемлемо.

- А в чем, с вашей точки зрения, состоит цель белорусского КГБ?

- Истинные цели я, конечно, не могу знать, но, как я понимаю, меня использовали для получения информации и для оказания влияния на какие-то процессы, для передачи ложной информации. Такой, как, например, "утка" со статьей в "Белгазете" в 2007 году. Но такое сотрудничество было "взаимовыгодным" - я получал деньги от КГБ, я много ездил, путешествовал…

- Поясните, пожалуйста, что за "утка" в "Белгазете".

- Это была так называемая "зашифровка" - КГБ хотел отвести от меня подозрения в сотрудничестве с ним. В оппозиции знают, что среди них есть информаторы КГБ или, как они называют, "крысы". И чтобы отвести подозрения от меня, меня вызывали, например, повестками в милицию. Потом такая информация поступала в прессу, и таким образом создавалось впечатление, будто власти меня преследуют.

- То есть то, что Вы рассказывали в 2007 году "Белгазете" о том, как Вас пытались вербовать, это была медийная инсценировка?

- Да. Однако, она была очень приближенной к той вербовке, которая состоялась на самом деле. То есть, я воспроизвел ту же самую ситуацию.

- Некоторые западные аналитики, оценивая ситуацию в Беларуси, говорят о том, что КГБ сам создает оппозицию - ручную - и весьма преуспел в этом: оппозиция финансируется из-за рубежа, а контролируют расход этих средств белорусские чекисты. Получается, что отчасти благодаря КГБ существует белорусская оппозиция, которая борется за свободу, права человека и демократию, но при этом в стране ничего не меняется?

- У меня действительно сложилось такое впечатление. Насколько я понимаю, это финансирование нарушает белорусское законодательство. Финансирование политических партий из-за границы запрещено. Но это происходит и не пресекается. Деньги расходуются - на политические компании, организацию демонстраций, частично оседают в карманах, как, например, было со мной. Для КГБ такая ситуация очень выгодна.

- Давайте еще раз вернемся к истории с "Белгазетой" в 2007 году. Вы сказали что это была "зашифровка"?

- Да, они называли это так.

- А сегодняшняя история: дневник, вот это интервью - это не продолжение "зашифровки"?

- Да, действительно, многие люди в Белоруссии считают, что мой дневник - такая же "утка", пущенная КГБ в сеть для дискредитации оппозиции. В этом дневнике оппозиция выставлена действительно не в самых светлых тонах. Я не могу никак доказать, что это все правда, да это и не моя цель. Дневник - это моя исповедь, я хотел, если уж сознаваться, то сознаваться до конца, до последней буквы, до последнего дня.

Беседовал Никита Жолквер

Редактор:Владимир Дорохов