В вихре смертельного вальса: немецкие критики о фильме "Анна Каренина"

Культурному человеку покажется абсурдной мысль, что кто-то может не знать о том, что случилось в финале с героиней одного из самых известных романов Льва Николаевича Толстого. Об этом знают даже те, кто не читал "Анну Каренину" - хотя бы потому, что было сделано, по меньшей мере, два десятка экранизаций романа. Анну Каренину играли Грета Гарбо, Вивьен Ли и Софи Марсо. И все же не перевелись еще кинозрители, которые обижаются на рецензентов за "спойлеры", когда те пишут, что Анна покончила с собой…

Новая экранизация романа Льва Толстого в постановке британского режиссера Джо Райта с его музой Кирой Найтли в роли Анны вышла в кинопрокат Германии, и обозреватели предостерегают зрителей, что фильм необычный, если не сказать, сложный. Но в одном они единодушны: он доставляет грандиозное удовольствие и его непременно надо смотреть. Как выразился один из кинокритиков, его хочется то и дело остановить, перемотать обратно, чтобы заново насладиться каждой секундой этого упоительного зрелища.

Весь роман на киноэкране

С напоминания о том, что Лев Толстой не любил театра, начинает рецензию обозреватель газеты Welt Эльмар Крекелер (Elmar Krekeler). Великий русский писатель видел в театре "смерть, окостеневшую условность, ритуал, кошмар, искусство в тюрьме косного общества, а про Чехова бранился, что тот пьесы пишет еще хуже, чем Шекспир." Одним словом, по части театра Толстой был "порядочным профаном", - констатирует обозреватель.

Далее не без иронии он отмечает, что "немалая часть удовольствия от экранизации Джо Райтом "Анны Карениной", этого, пожалуй, самого совершенного романа, как раз в том и состоит, что историю о супружеской неверности, рассказанную жено- и театроненавистником, режиссер поместил именно в театр, где она и разыгрывается от и до". Впрочем, продолжает кинокритик, режиссер фильма не мстит "старику из Ясной Поляны" за Чехова, а просто вносит "ясность в историю" и переносит весь роман на киноэкран.

"Никогда еще за столетнюю историю экранизаций "Анны Карениной" эта драма не была так сильно стилизована и при этом столь точна и столь нацелена на то, чтобы оторваться от одной только трагедии Анны и обрести новую сбалансированность", - подчеркивает Крекелер.

Страсть и другие модели

Джо Райт в своей "Анне Карениной" действительно не пропускает ни одной значимой сцены, не отходит в экранных диалогах ни на йоту от текста романа. Многостраничный шедевр сжат до своей сути с глубоким пониманием первоисточника. Тот, кто читал "Анну Каренину" по достоинству оценит то, что оказалось на экране, и без труда восстановит в памяти оставленные за кадром страницы. Все главные и даже второстепенные персонажи романа появляются на экране - в отличие от прочих экранизаций "Анны Карениной", в которых места хватало порой на одну лишь "незаконную" любовную связь.

"Британскому режиссеру мало одного портрета женщины, которая разбивает сердце о фасад косного общества и бросается в отчаянии под поезд", - констатирует один из немецких рецензентов. Любовь в этом фильме представлена во всех ее нюансах и проявлениях, но как и в романе, в фильме тоже безумию страсти "противопоставлены иные жизненные модели, которым явно симпатизировал сам Толстой".

Бледный Вронский явно проигрывает Левину, в котором легко угадывается сам писатель. И только Левину с его толстовскими представлениями о том, как надо жить, позволено вырваться из "золотой клетки" высшего света на волю, из театральных кулис в зелень настоящей травы.

Контекст и трудности

"Британский драматург Том Стоппард, - пишет Дирк Книпхальс (Dirk Knipphals) в рецензии на фильм, опубликованной в газете "TAZ", - сделал вполне традиционный сценарий. Идея его была - показать все аспекты любви, от ее социальных функций до сексуального безумия, от ее жизнеутверждающей силы до вызываемых ею эмоциональных перегрузок". Такое небезынтересное прочтение романа, отмечает кинокритик, не стало бы новым словом в жанре костюмированного кинематографа.

Но проблема была в том, что Джо Райту надо было поместить фабулу в общественный контекст. И уже на стадии поиска съемочных площадок начались непреодолимые трудности. Потому и решил он поместить действие фильма целиком в здание театра 19-го века. Оно используется как постоянно варьирующаяся декорация, на фоне которой ссорятся супруги, работают клерки, скачут лошади, въезжают на вокзал облепленные снегом поезда.

Фильм инсценирован как опера чувств, но с иронией и чуть ли не водевильной легкостью, которая, однако, не портит трагедии главной героини. "Занавес открывается. Реализма нет. И его не будет", - предостерегают кинокритики, но обещают незабываемое зрелище. Что стоит хотя бы одна только головокружительная бальная сцена: в вальсе растворяются Вронский и Каренина, на глазах у оледеневшего от ужаса высшего света сливаются в танце - эротичном, страстном, безумном, "как будто преодолев земное притяжение". Вальс закончился, как известно, катастрофой. Мы это знали с самого начала. И все равно, резюмирует кинокритик, "как после гонки по американским горкам немедленно хочется снова встать в очередь, так и этот фильм манит снова ринуться в его сомнамбулический, смертоносный театр".