Четвертый терминатор Phoenix

Музыка альбома, носящего нескромное название "Wolfgang Amadeus Phoenix" (это уже четвертый альбом французской группы Phoenix), романтична и сентиментальна: две гитары, электроорган, живые барабаны. Голос вокалиста живой и попрыгучий. Записан он, правда, так, что слов понять невозможно, голос утоплен в звуках заднего плана, на альбоме нет воздуха, все инструменты вдавлены друг в друга, плотно упакованы, как внутренние органы внутри тела. Иными словами, альбом нещадно перепродюсирован.

Первый альбом Phoenix, вышедший в 2000-м, состоял из безо всякой задней мысли приставленных друг к другу разностильных песен - от хард-рока и софт-рока до фанка, хип-хопа и дископопа. В какую сторону двинется группа, было непонятно. Очень скоро, однако, выяснилось, что Phoenix - представители новой тенденции: индипоп на основе хаус-бита. Группа играет на настоящих гитарах, на настоящих барабанах, но хребет у нее синтетический - музыку держит на себе и движет вперед ритм-машина. Оттого музыка получается размеренной, даже можно сказать:- точно размеченной, как кафельная стена.

Синтетический позвоночник

Это был один из возможных путей в эпоху, когда занудливый электронно звучащий техно-хаус стремительно обрастал реальными инструментами, реальными певцами и реальными сонграйтерами. В ход вошло слово "индитроника". Гибрид хауса и сонграйтерского попа был реализован массой коллективов и чудом уже много лет как не является. Дископоп - как мягкая разновидность электропанка - тоже за несколько лет вышел из строя.

Сегодня все острые углы сгладились: то, что независимо мыслящие группы играют диско, стало восприниматься как естественная и нейтральная вещь. У Phoenix - европейский саунд: человеческий, мягкий, молодежный. И на том спасибо.

Хипстеры

Современна эта музыка разве что только в том смысле, что она не забивает себе голову своей современностью. Сегодня думать о своей современности - крайне несовременно.

Phoenix научились вполне органично облеплять теплом своей души туповатый диско-бит, история группы напоминает кино-эпопею про терминаторов: каждое следующее поколение биороботов в следующем фильме органичнее предыдущего.

Phoenix изображают из себя милых тинейджеров, славных хипстеров. И есть в этом, конечно, гуманизм - убедительно показывать хипстерам, что они тоже люди, их тоже можно любить.

Спешите влюбляться

Phoenix, очевидно, затронули какой-то нерв: группа попала на обложки двух немецких музыкальных журналов - SPEX и INTRO. Немузыкальные издания пишут о ней восторженно и длинно, интернет разрывается от восторга, счастье слушателей неподдельно. Учитывая, что музыка дачная, а лето дождливое и нелетнее, дачники, вместо того, чтобы млеть и нежиться на солнце, млеют и нежатся под новый альбом французской группы.

Этим летом не нужно быть ботаником-экспертом, чтобы найти хорошую и красивую музыку, не надо ничего искать или что-то особенное понимать, она сама падает тебе в открытый рот. Такие моменты поп-счастья бывают редко, в 60-х они сопровождали практически каждый альбом, а в последние пару десятилетий стали редкостью. Влюбишься, скажем, в 90-х или в 2000-х, захочется тебе послушать "просто хорошую музыку", а ее нет, весь поп то трешевый, то депрессивный, то узкоспециальный. А этим летом - такой альбом! Срочно всем влюбляться и переживать самые волшебные моменты своей жизни! Другой раз такой шанс может представиться не скоро.

Эйфория и одиночество

Песни Phoenix грустные, но жизнеутверждающие, печальные, но не мрачные. Это именно та грань, на которой поддерживает кокетливое равновесие, но которую не переступает хипстер.

Песни, вообще говоря, танцевальные, но танцевать не заставляющие, они тебя не мобилизуют, но обволакивают. Их невозможно запомнить, но их послевкусие - скорее, приятное. На обложке компакт-диска изображены падающие бомбы в виде разноцветных конфет. Phoenix - это коробка шоколадных конфет, взорвавшаяся от мании величия?

Настроение музыки и, по-видимому, настроение момента лидер коллектива Тома Марс (Thomas Mars) комментирует так: "Самое главное - играть музыку вживую, самое главное - эйфорическое состояние публики, и одиночество, которое испытывает человек в толпе".

"Да-да, - соглашаются дачники-журналисты, - самое главное - меланхолия, эйфория, и притом все это - в клубе". Участники группы себя никакими программными заявлениями не утруждают, шоу-бизнес не бичуют, свои музыкальные предпочтения не анализируют, вообще никаких милых сердцу проницательного музжурналиста разговоров не ведут. Тома Марс говорит тихим осторожным голосом: "Музыка - это мистическая вещь".

Автор: Андрей Горохов
Редактор: Дарья Брянцева