Асад и ИГ - две головные боли Эрдогана

Большинство суннитов видят в режиме Асада большую опасность, чем в боевиках "Исламского государства", считает эксперт по Ближнему Востоку берлинского Фонда имени Конрада Аденауэра (Konrad-Adenauer-Stiftung) Оливер Эрнст (Oliver Ernst). Об этом он рассказал в интервью DW.

DW: Кто для турецкого президента Эрдогана является самым опасным врагом - террористическая группировка "Исламское государство" (ИГ) или президент Сирии Башар Асад?

Оливер Эрнст: Их нельзя сравнивать. С точки зрения безопасности и внешней политики, в обоих случаях действия сторон развиваются по двум совершенно различным сценариям. Конфликт с ИГ асимметричен, точно так же, как и многолетняя борьба Турции против курдских ополченцев, прежде всего против Рабочей партии Курдистана. Зато конфликт с Асадом носит характер так называемой "войны, ведущейся чужими руками". Сюда же примешивается и внутренняя политика: часть турецкого населения воспринимает "Исламское государство" как противника режима Асада. Такого же мнения придерживаются и многие сунниты в регионе, радикально-исламистских боевиков считают сильным союзником в борьбе против Асада. В Сирии его обвиняют в гибели 200 тысяч человек и насильственном переселении порядка десяти миллионов граждан.

"Исламское государство" же, напротив, представляет для многих суннитов меньшее зло. Проблема Турции заключается в том, что лишь половина населения страны разделяет подобную точку зрения. Другая половина, состоящая из алевитов и курдов и составляющая порядка 40 миллионов населения Турции, считает Асада менее опасным, так как он всегда высказывался за религиозную толерантность. Я думаю, эти внутриполитические особенности очень важны, чтобы понять, что Турцию раздирают противоречия, когда речь идет об ее отношении к боевикам ИГ или сирийскому президенту.

- Какую цель преследует Эрдоган? Он уже получил согласие парламента ввести войска в Сирию, но воздерживается от этого шага.

- Правительство Турции уже пыталось добиться установления бесполетной зоны в Сирии, чтобы защитить часть жителей от обстрелов армии и военной авиации Асада. Но это у Эрдогана не получилось. Теперь он пытается использовать обостряющуюся ситуацию в приграничном районе Турции, чтобы опять продвинуть идею бесполетной зоны. Скорее всего, аргумент, что эта мера может защитить жителей региона, надуман. Турецкое правительство пытается воспользоваться негативной динамикой в регионе, чтобы реализовать собственное представление о политической безопасности в борьбе против режима Асада.

- Почему оно это делает?

- Турецкое правительство не рассматривает Асада как фактор возможного решения проблемы. В отличие от того, что обсуждалось на переговорах в Женеве и на последних дебатах на тему Сирии, турецкое руководство не считает, что Асад может войти в состав временного правительства или обладает какими-то полномочиями. У нас (Запада и Турции. - Ред.) резко отличающиеся взгляды на войну в Сирии. Несмотря на неудачные переговоры в Женеве в начале года, под угрозой, исходящей со стороны ИГ, мы опять заговорили об Асаде как о возможном союзнике против джихадистов. Эту точку зрения Турция совершенно не разделяет. Она хочет во что бы то ни стало избавиться от Асада.

- Но если Эрдоган не примет решительных мер против "Исламского государства", значит ли это, что Асад усилит свои позиции?

- Мы должны четко различать: что произойдет в ближайшем будущем, в течение нескольких дней, и чего можно ожидать в среднесрочной и долгосрочной перспективе. У нас сложилось впечатление, в том числе полученное из соцсетей, что Турция остается сторонним наблюдателем. Но это не так. Турция впустила 200 тысяч курдов из пограничного региона. Это был важный шаг для страны и нелегкое решение - пустить курдов и тем самым усилить и без того беспокойное курдское население в приграничных районах, ведь это влечет за собой проблемы с безопасностью. Кроме того, Турция не может со своей армией вступить на территорию Сирии, не задумываясь о последствиях этой интервенции. Поэтому я считаю очень важным, чтобы Турция, США и другие союзники обсудили свои шаги - какие действия наиболее разумны с точки зрения перспектив?

То, что Турция не будет вести переговоры с ополченцами из Рабочей партии Курдистана на равных, это очевидно. Эта партия очень близка курдам из пограничных регионов, они находятся под сильным влиянием воинственных курдов, которые также борются против Анкары. Они не являются ни друзьями, ни союзниками Анкары. Турция не заинтересована в том, чтобы военными действиями поддерживать враждебно настроенные силы - несмотря на то, что на самом деле в регионе этого никто не хочет. Курды не хотят, чтобы турецкая армия расположилась в Кобане. Это нужно тоже учитывать. Курдская сторона требует невозможного: Турция должна защитить регион, который не хочет, чтобы его защищала Турция, так как подобная защита потребует определенного военного оцепления. И курды ни в коем случае не хотят, чтобы турки двигались в их направлении.

- Каким был бы для турок наихудший сценарий развития?

- Турция уже переживает этот сценарий. Потому что то, что диктатор Асад уже три с половиной года истребляет своих людей, что международное сообщество продемонстрировало абсолютную беспомощность - даже в попытке достичь минимального компромисса с режимом Асада, равно как и с близкими ему странами Россией и Ираном - это безоговорочное фиаско, в том числе и с точки зрения Анкары.

Турция не ожидает дальнейшего ухудшения, так как является сильной страной. Она не должна бояться, что ИГ придет на турецкую территорию. Она не должна бояться и того, что Рабочая партия Курдистана внезапно развернет военную кампанию. Как мы можем видеть, курды недостаточно для этого сильны. То, что состояние безопасности внутри страны ухудшается по причине наступления боевиков из "Исламского государства", - это побочный ущерб. Но настоящая драма для Турции и мира заключается в том, что Асад уже три с половиной года истребляет людей, и мы не смогли остановить этот режим ни политическими, ни военными средствами.