Что привело Путина в Кейптаун?

Как отмечает немецкое информационное агентство DPA, за исключением председателя Верховного Совета СССР Подгорного, ни один их кремлёвских руководителей до сих пор не бывал с официальным визитом в Африке к югу от Сахары. Что же привело Путина в Кейптаун? – спросили мы заведующего Центра исследования российско-африканских отношений Института Африки Российской Академии наук Евгения Корендясова:

- Углубление вовлеченности России и Африки в мировую экономику создают новые зоны взаимозависимости и взаимозаинтересованности между Россией и Африкой. России сейчас выгоднее покупать минеральное сырьё в Африке, чем производить у себя. Месторождения там богаче, производство дешевле. Кроме того, у нас просто рядом важнейших минеральных ресурсов нет – таких, как, допустим, марганец, хромовые руды, ванадий и другие металлы. И мы заинтересованы в их разработке, и наши промышленные группы уже предприняли достаточно весомые шаги в этом направлении – я имею в виду, прежде всего, группу «Ренова», группу «Норильский никель», группу «ЛУКОЙЛ», которые уже намечают по истечении ближайших двух-трех лет вложить в это дело порядка трех миллиардов долларов. Следующее обстоятельство состоит в том, что структура потребительского спроса в России изменилась. Резко повысился спрос на продукцию тропического земледелия – на кофе, какао, цитрусовые, морепродукты, ракообразные и так далее, что требует соответствующих усилий со стороны наших деловых кругов.

Подстегнуть эти усилия и намерен Владимир Путин. Впрочем, помимо развития совместных проектов в сфере добычи и переработки сырья - соответствующие договорённости были достигнуты во вторник - президент высказался за расширения сотрудничества между Россией и ЮАР в военно-технической сфере и атомной энергетике. В то же время, говорить о повороте политики Москвы на юг ещё рано, - подчёркивает руководитель интернет-проекта africana.ru Игорь Сид:

- Россия как государство пока обратило внимание не на всю еще Африку, а, в основном, на две страны в Африке: на Алжир, крупнейшего нашего должника в Африке, и на Южно-Африканскую Республику, самую платежеспособную страну Черного континента - более развитую, чем сама Россия. Никакой загадки в таком интересе нет. Нужно разделять внимание к Африке со стороны России как государства - и со стороны частных компаний России. Частные российские компании, действительно, стали гораздо активнее в Африке в последние годы. В этой же самой ЮАР сегодня присутствуют более 100 компаний, чего не было еще два года назад. Причины здесь разные – начиная от бегства капиталов и качества продукции, не подходящей для развитых стран, и заканчивая тем, что Африка – это, действительно, место, более подходящее для самых новаторских проектов – космических, биотехнологических, медицинских, телекоммуникационных, атомных проектов, в конце концов.

А способна ли Москва восстановить то политическое влияние на африканские страны, которое она имела в советскую эпоху?

- В целом, политического интереса у России в Африке сейчас не больше, чем, наверно, лет десять назад. То, что имело место в эпоху Советского Союза, - это была такая довольно безумная, но очень длинная и ресурсоёмкая попытка претворения, вслед за утопией российского советского социализма, утопии африканского социализма. То есть, огромные силы страна тратила на это. Сейчас той страны, которая тратила эти усилия, уже нет. Соответственно, нет никаких шансов на то, что политическое влияние в Африке у России будет столь же велико. Другое дело – это российские компании, которые активно идут в Африку. Здесь у нас, я думаю, шансы на порядок выше.

Тем не менее, серьёзными конкурентами на этом пути у России являются Индия, Китая, Бразилия, взявшиеся за освоение африканского рынка. Эксперт по Африке Евгений Корендясов признаёт:

- Ну, это конкуренты. Это нормально. То есть, интерес-то к Африке, вы видите, носит достаточно глобальный характер – и не только со стороны России (может быть, Россия немножко запаздывает с этим), но и со стороны Китая, Индии, Бразилии, Соединенных Штатов, Англии (вы знаете, какое значение она придавала африканской проблематике на предпоследнем саммите «большой восьмерки»)…