Через шесть лет об Андижане напоминает Северная Африка

Среди различных версий андижанской трагедии существуют две основные - официальная и неофициальная. По сути, они представляют собой противоположные взгляды на причины и масштабы случившегося тогда массового кровопролития.

Ликвидация террористов-исламистов или…

Первую версию предлагает официальный Ташкент. Согласно ей, исходной точкой можно считать судебный процесс, который начался 11 февраля 2005 года в Андижане над группой местных предпринимателей, связанных с исламистским подпольем и длился до мая. Вечером 12 и в ночь на 13 мая террористы совершили заранее спланированное нападение на государственные учреждения в Андижане, в том числе на войсковую часть и здание УВД. Они взяли заложников, освободили несколько сотен заключенных из местной тюрьмы, включая бизнесменов, завладели огнестрельным оружием, направились к областной администрации и захватили ее. Одновременно террористы обманом созывали местных жителей на прилегающую центральную площадь Бабура, чтобы использовать их в качестве "живого щита".

13 мая Ташкент направил на помощь местным правоохранительным органам подкрепление, штаб антитеррористической операции возглавил сам президент Ислам Каримов. Террористам были предложены условия, при которых они смогли бы беспрепятственно покинуть здание администрации. Но ввиду невозможности выполнить требования, оглашенные в ответ вооруженными террористами, власти вынуждены были приступить к силовым действиям по освобождению заложников. В результате имелись жертвы среди жителей. От проведения международного расследования событий Ташкент отказался.

…расстрел мирных жителей

Международные правозащитные организации предлагают совершенно иную картину. Они тоже видят первопричину в аресте и суде над местными бизнесменами, однако речь идет вовсе не о пособниках экстремистов, а о людях, последовательно занявшихся помощью населению Андижана: его трудоустройством, предоставлением социальных льгот, то есть тем, о чем мало заботились местные власти. Популярность предпринимателей росла, власти и милиция в ответ в июне 2004 года посадили их за решетку, а в феврале 2005 начался судебный процесс. В ответ в Андижанской области начались протесты жителей.

10 мая у здания районного суда собралось до 1000 человек. 11 мая милиция арестовала троих участников акций протеста. 12 мая ожидалось оглашение приговора бизнесменам, но оно не состоялось. Тогда группа сторонников бизнесменов и их родственников решила освободить их силой. Ими были захвачены знания ППС УВД, казармы министерства обороны, там были взяты заложники из числа государственных служащих и оружие. Затем эта группа атаковала здание местного СНБ, но взять его не удалось. Из местной тюрьмы была выпущена большая группа заключенных. Одновременно на площадь Бабура двинулись массы людей, намеренных продолжить протест против произвола властей и своего бедственного положения. Таких мирных безоружных протестующих там собрались несколько тысяч. Ташкент бросил против массы людей бронетехнику, оснащенную пулеметами, спецназ, снайперов.

Операция по подавлению протеста фактически представляла собой расстрел толпы, а также тех, кто в тот день попадал в поле зрения солдат на улицах Андижана, включая случайных прохожих. Имелись случаи, когда раненых жителей добивали. Поток беженцев, преследуемых армией и спецслужбами, хлынул к киргизской границе. В итоге в лагере беженцев на территории Киргизии оказались тысячи людей. Точное число жертв неизвестно, однако подсчеты говорят о многих сотнях погибших. Ответственность за гибель гражданских лиц, согласно этой версии, несут правительственные силы. Этот вывод был поддержан Управлением верховного комиссара ООН по правам человека. Расследование, проведенное правозащитниками, установило, что массовый митинг в Андижане 13 мая к исламскому экстремизму отношения не имел. Основывается такое представление на многочисленных опросах беженцев, очевидцев, на свидетельствах журналистов, оказавшихся на месте событий.

Народное восстание, подавленное властями

Немецкий журналист Маркус Бенсман (Markus Bensmann) в разговоре с Deutsche Welle вспоминает: "Я тогда сам был в Андижане и видел, что там не было террористического акта, а было восстание против произвола властей. У предпринимателей отнимали возможности заработка и их собственность, а сами они незаконно задерживались правоохранительными органами. Вот против этого восстали люди. После этого я много раз беседовал с андижанскими беженцами и сейчас, как и тогда, можно утверждать, что это было народное восстание, жестоко подавленное властями".

Евросоюз прореагировал требованием провести международное расследование. В октябре того же года Брюссель ввел в отношении Узбекистана санкции. Тогда на Западе существовало представление, что давление побудит Ислама Каримова допустить в страну международную комиссию, а также улучшит ситуацию с соблюдением прав человека в стране. Однако, по словам Маркуса Бенсмана, как раз после Андижана "репрессивный аппарат Каримова развернулся в Ферганской долине в полной мере".

Депутат бундестага от партии "Зеленых" Виола фон Крамон (Viola von Cramon) считает, что, если судить по сегодняшней позиции Евросоюза по отношению к Ташкенту, то выходит, что "Каримов вознагражден за то, что он сделал. Хотя комиссии, на которой настаивал Запад, он не создал, правозащитников он продолжает упекать в тюрьмы, а там продолжаются пытки. Оппозиции по-прежнему не существует".

Почему так получилось? Маркус Бенсман считает, что основных причин две: во-первых, интерес к Центральной Азии со стороны западных СМИ минимален. А во-вторых, правительство ФРГ, по мнению Бенсмана, сознательно свело на нет упоминание о проблеме Андижана, чтобы не ссориться с Ташкентом во имя сохранения отношений с Узбекистаном. В узбекском Термезе расположена военная база, важная для операции в Афганистане.

Андижан в свете "арабских революций"

В то же время революции и волны протестов, катящиеся по Северной Африке и Ближнему Востоку, сейчас создают для восприятия Андижана новый контекст. Восстание, происходившее тогда, может быть поставлено в один ряд с революциями в Тунисе, в Египте, с протестами в Сирии, и так далее. Маркус Бенсман полагает, что если бы восстание в Андижане произошло сейчас, Запад отреагировал бы иначе, хотя "события в Андижане имели специфику - восстание против диктатора Каримова произошло не в столице, а в провинции. Власть быстро сориентировалась и успела потопить это восстание в крови".

Андижан сегодня вызывает ассоциации не только с "арабскими революциями", но и с Киргизией, правда, в иной плоскости. После апрельской революции и погромов, прошедших прошлым летом на юге страны, массы жертв и потока беженцев в Узбекистан, Андижан перестал быть единственным в своем роде массовым кровопролитием в Центральной Азии последних лет. В то же время, как считает Маркус Бенсман, необходимо провести ясную разделительную черту между восстанием в Узбекистане и событиями в Киргизии. "В Андижане на улицу вышли предприниматели, работники, это был слой населения, который обычно создает структуру рыночной экономики. В Киргизии улица увидела по большей части люмпенов. Я бы сказал, что пока в Андижане Центральная Азия получила единственный в своем роде пример гражданского восстания, чья форма не имела ничего общего с ошской анархией".

Автор: Виталий Волков
Редактор: Михаил Бушуев