Сокровища Ага-хана в Берлине
5 апреля 2010 г.
Выставлено более 200 объектов, документирующих более чем тысячу лет исламской культуры: с восьмого века н.э. по восемнадцатый. Выставка обширна, и хочется сказать, что необозрима. Выставлено невероятное количество разнообразной каллиграфии, старые Кораны, иранская книжная иллюстрация (удивительной тонкости и яркости миниатюры к поэме "Шахнаме"), керамика, стекло, бронзовые чаши, резьба по камню и по дереву.
"Исламский мир обладает грандиозными культурными ресурсами, - говорит Ага-хан. - В исламе есть много течений, о существовании которых западный индустриальный мир не задумывается. Огромное культурное богатство ислама остается неизвестным на Западе именно из-за культурного разнообразия ислама, из-за его плюрализма".
Выставка разбита на тематические блоки, иллюстрирующие культуру того или иного региона, той или иной эпохи, той или иной династии. Выставка воспроизводит структуру музея и создает ощущение огромного культурного потока на огромной территории.
Заставляют улыбнуться четыре страницы из медицинского манускрипта, являющегося переводом с греческого. На небольшого размера потемневших страницах, датированных примерно 1200 годом, изображены лекарственные растения, листья раскрашены зеленым, цветы - темно-синим. В изгибах листьев и стеблей есть много декоративности, художник постарался "втиснуть" большое количество деталей. Этот "растительный" труд был переведен с арабского на латынь и получил название "De Materia Medica". Много приходилось слышать о том, как греческие тексты попадали в Европу от арабов, а тут можно посмотреть и убедиться.
Рядом в витрине - еще одна редкость: "Канон врачебной науки" Ибн Сины, известного в Европе под латинизированным именем Авиценны. Его книга (в латинском переводе) в течение пяти веков являлась фундаментом европейской медицины. На выставке в Берлине выставлен самый старый дошедший до нашего времени экземпляр этого труда. Маленький томик раскрыт на странице с картинкой: глядя друг другу в затылок, сидят несколько человек в тюрбанах и синих халатах.
В соседнем углу - портреты османских султанов, рядом стоят несколько ваз и чаш. Портреты написаны тончайшей кисточкой, в бородах султанов прорисован каждый волос, и хочется заключить, что такая виртуозность и невероятная точность исполнения типичны для исламского искусства. Однако стоящие рядом огромные керамические чаши раскрашены грубовато и лихо. Краска нанесена быстрой и широкой кистью, нет ни одной прямой линии, изображение утопает в пятнах оранжевого и коричневого цвета… И это тоже исламское искусство, но совсем другое по своему характеру и по воздействию.
Арабская каллиграфия
Выставка начинается с нескольких залов, посвященных рукописным Коранам. Текст, выгравированный на огромной перламутровой раковине. Большая, полная деталей надпись, своим силуэтом напоминающая корабль, выполнена золотом на листе каштана. Лист высох и превратился в мельчайшую сетку из тончайших прожилок.
Напротив висит светло-зеленый ковер, метра два в ширину, около метра в высоту. Если подойти к этому объекту близко-близко и внимательно всмотреться, то можно увидеть бесконечные ряды текста на арабском языке. Это полный текст Корана, написанный на крашеной ткани. В левом нижнем углу переписчик сообщил сведения о себе. Процесс написания занял у него три года. Уникальная вещь. Впрочем, можно не сомневаться в том, что каждая вещь из собрания Ага-хана крайне редкая, крайне старая и единственная в своем роде.
Таков и "Синий Коран" из Северной Африки, 9-й – 10-й века. Арабские буквы растянуты в горизонтальные полоски, текст издалека напоминает азбуку Морзе, написанную широким маркером. Но с небольшого расстояния видно, что у каждой буквы - острые края, это виртуозная работа.
На выставке постоянно ловишь себя на мысли, что повторение слова "виртуозность" тут не только не уместно, оно ошибочно. К виртуозности быстро привыкаешь. А здесь вызывает изумление не сама микроминиатюрная техника, а нечто другое: пластика, принципы организации и распределении форм на поверхности, ритмы, сдвиги, эхо узоров. Слово "дизайн" тут произносить не хочется, пластические связи арабской каллиграфии куда сложнее, изысканнее и непонятнее чем все то, что в Европе называется дизайном. Можно сказать, что арабская каллиграфия - это визуальная музыка, но поможет ли это пониманию? Остается медленно переходить от предмета к предмету и ломать себе голову и глаза.
Автор: Андрей Горохов
Редактор: Дарья Брянцева