Российские патриоты записали чиновника в диссиденты

У российских патриотов появился новый враг. Это – Вилков Анатолий Иванович, заместитель руководителя Федеральной службы по надзору за соблюдением законодательства в сфере СМИ и охраны культурного наследия. Попросту говоря, главный российский чиновник по реституции.

Честность - порок?

Анатолий Иванович имел неосторожность несколько раз заявить, что его ведомство допускает возвращения некоторых трофейных ценностей другим странам. Кстати, не только к Германии, но и Венгрии, Польше, Греции и так далее – в общей сложности претензии к российским спецхранам имеют полтора десятка государств. За это на Вилкова сперва обрушились так называемые патриотические СМИ, а затем и умеренные.

В одной из последних публикаций, на страницах популярного и вообще-то либерального интернет-издания Газета.Ru, выступления Вилкова назвали "скандальными". А далее был сформулирован примерно такой комплекс идей: Россия никому ничего не должна, мы во всем правы, чиновники – как всегда, воры, в лучшем случае – идиоты, и надо присматривать, как бы они там чего не натворили за спиной у доверчивого, но бестолкового народа.

Заложники политики - "невыездные" ценности

Думается, пройдет еще немного времени, и россиянам будет стыдно за то, что сегодня именуется политикой в области трофейного искусства. После первой мировой войны именно Россия настояла на включении в Гаагскую конвенцию пункта о том, что памятники искусства не могут становиться заложниками. После второй мировой деятельность трофейных комиссий, прочесывавших музеи и библиотеки поверженной Германии, проходила в атмосфере секретности. Трофеи до сих пор хранятся в закрытых от всех "фондах".

В 50-е годы Советский Союз вернул ГДР те вещи, которые, подобно шилу, нельзя было утаить в мешке спецхрана. Советский офицер Виктор Балдин, отобравший у солдат своей роты несколько десятков рисунков с "голыми бабами" (рисунки оказались бременской коллекцией), всю жизнь хотел вернуть их в музей.

По ноздревскому принципу

Почему же то, что было стыдно в СССР, не вызывает стыда в современной России? Почему молодые российские журналисты не понимают того, что понимал простой советский офицер Балдин? Германия ежегодно тратит десятки миллионов евро на проекты, связанные с российской культурой. И гниющие в российских подвалах немецкие книги не могут являться компенсацией за сгоревшие в пламене войны русские библиотеки.

Российский закон о перемещенных культурных ценностях, построенный по ноздревскому принципу "все, что до той межи – мое, и дальше – тоже мое", противоречит нормам международного. Но даже этот закон предполагает исключение: он не распространяется на имущество культурных и религиозных организаций, вывезенное в частном порядке, на имущество жертв нацизма. А ведь именно об этих случаях идет речь.

Честный чиновник - значит диссидент

Анатолий Вилков – человек старой закалки и военной выправки. Немецкие "музейщики" знают его как несговорчивого партнера по переговорам. Не исключено, что в глубине души он вообще против того, чтобы что-то отдавать. Он, как честный чиновник, всего лишь констатирует: согласно закону и его подзаконным актам у России нет основания не возвращать Балдинскую коллекцию, венгерскую Шарошпатсккую библиотеку, голландскую коллекцию Кенигса и так далее. А если оснований не возвращать нет, то значит надо вернуть.

Помнится, диссиденты в свое время кричали советскому правительству: выполняйте свою же конституцию! Так вот: Вилков требует выполнения существующего закона. Прикажите теперь и его записать в диссиденты?

Анастасия Рахманова