Эксперт: смена Акаева на Бакиева не разрешила проблем

Уже почти привычный энергетический кризис, другие экономические проблемы, коррупция, ведущая к высшему руководству республикой объективно создают основу для протестных настроений в обществе и они могут перерасти в нечто большее? Но почему западное общественное мнение вспоминает о Киргизии лишь тогда, когда там происходит нечто революционное? Об этом в нашей рубрике "Фокус" Н. Позднякова беседует с немецким экспертом по Центральной Азии М. Лаубшем:

НП: Господин Лаубш, Киргизия еще в годы правления первого президента Аскара Акаева долго считалась в Европе лидером в проведении демократических преобразований среди стран СНГ. Сравнительно либеральное руководство, разнообразная пресса, множество НПО, открытость, быстро развившийся интернет. Потом власть Акаева вдруг стала в глазах Запада авторитарной, зато тюльпановая революция снова вывела Бишкек в демократы. Вы сами в тот период встречались с только избранным в президенты Курманбеком Бакиевым в надежде, что он поможет развитию демократических процессов и в соседних странах. И до последнего времени это представление ревизии на Западе всерьез не подвергнуто. А тем временем самые разные сигналы из республики призывают это сделать…

Правительство Бакиева создало впечатление демократического

МЛ: Вопрос о политическом развитии Киргизии, по-моему, на Западе находится на положении падчерицы. Во время тюльпановой революции возникла надежда, что эта республика первой в регионе по примеру Украины или Грузии решила сменить коррумпированную и отчасти авторитарную систему посредством сравнительно мирных акций протеста. Пришедшее затем к власти правительство Бакиева создало впечатление, что Киргизия может трансформироваться в демократическую государственную систему. Но сегодня имеется реальная опасность новой революции, о которой нельзя наверняка утверждать, что она пройдет мирно. Увы, смена Акаева на Бакиева не привела к разрешению основных проблем, стоявших перед республикой. Дерево коррупции, как и раньше, корнем уходит к семье главы государства. При президенте Акаеве главным хозяином теневой экономики был его сын, при нынешнем "традиция" продолжается – как утверждают и местные независимые журналисты, и другие источники – ее переняли младший сын и ряд других родственников Бакиева. Это распространяется на контроль над ключевыми секторами экономики, которая находится в полном запустении.

НП: Вы упомянули местных журналистов. Но ведь они имеют возможность говорить о коррупции во власти… Пока, по крайней мере.

МЛ: Да, киргизская пресса развивалась, в сравнении, скажем, с Узбекистаном или Туркменией. В Киргизии имеется пока ландшафт независимых СМИ. Но, увы, если оценивать политическую культуру в целом, то можно говорить лишь об изменении имен во власти после тюльпановой революции.

Киргизия на Запада до сих пор пользуется "демократическим" бонусом

НП: В Киргизии буквально на днях была прекращена ретрансляция БиБиСи и киргизской службы радиостанции "Свобода-Свободная Европа". Когда подобное происходило в Узбекистане, скандал на Западе был громкий. Выходит, что, Киргизия по-прежнему располагает бонусом демократического лидера?

МЛ: Вопрос о том, как Запад реагирует на притеснения прессы, связан с тем, что на Западе в подсознании еще относятся к Киргизии как к провозверстнице демократии в регионе. Но уже следующие недели могут серьезно поколебать это представление.

НП: Что все же было главной побудительной причиной тюльпановой революции?

МЛ: Главным исходным пунктом было социальное положение населения. Тем более что Киргизия существенно неоднородна, есть сравнительно обеспеченный север и очень бедный юг. И у элит в этих частях страны имеются совершенно разные интересы, что стало заметно еще при правлении Акаева. Но, как мне кажется, решающим для тюльпановой революции все же оставалась не борьба региональных элит, а общая неустроенность населения. Тем более, что Киргизия, как и Таджикистан, относится к беднейшим странам в регионе, и не имеет ни газа, ни нефти, как Туркмения, Казахстан или Узбекистан. Увы, это также немаловажный аспект, определяющий лишь спорадический интерес Запада к Киргизии.

НП: Можно составить представление о том, что масштабы коррупции и других криминальных деяний так называемого "клана" в Киргизии вполне сравнимы с масштабами криминальной деятельности, которую вел в Казахстане, судя по решениям суда там, Рахат Алиев, зять Н. Назарбаева. Но о последнем в западных СМИ говорят много, а о киргизском аналоге – вообще ничего.

В вопросе ограничения "семейного" криминала Бишкек не пошел по пути Астаны

МЛ: Рахат Алиев находится в Западной Европе, поэтому о нем столь много говорят. Сын президента Киргизии Максим Бакиев пока в Киргизии, и уже хотя бы поэтому интерес к нему со стороны западных СМИ и общественности отсутствует в сравнении с интересом к Алиеву. Кроме того, Казахстан в сравнении с Киргизией продемонстрировал совершенно иной подход к борьбе с "семейственной" криминальной деятельностью. Если мы вспомним детали известного прецедента с Рахатом Алиевым, и сравним с киргизской ситуацией во власти, то и там и там претензии и обвинения напрямую адресованы к ближайшим родственникам президентов – Алиев был зятем Назарбаева. В Казахстане с большим опозданием, но власть и система юстиции решительно пресекли криминальную активность родственника. Это произошло в мае прошлого года. Тогда Астана все же решилась распространить ясный сигнал о том, что более не намерена прикрывать эту активность, которая, судя по имеющейся информации, зашла чрезвычайно далеко. В Киргизии подобный пример отсутствует, хотя имеются ясные указания на то, что там экономику незаконными методами подминает под себя клан главы государства. При этом проблемы населения совершенно не решаются, и это опасный сигнал!

НП: Вы упомянули, что Рахат Алиев в Европе, а, скажем, Максим Бакиев пока в Киргизии. Но инсайдеры утверждают, что часть капиталов "клана" выведена в Европу. Так что Европы эта история все же касается непосредственно…

МЛ: Я думаю, ответственные институты на Западе по-прежнему весьма осторожны в этих вопросах. Так, если речь идет о подозрении на незаконные операции какого-нибудь бизнесмена из Восточной Европы, ему быстро "перекроют кислород". С анализом финансовых трансферов из Центральной Азии это пока не так. Но тенденция к усилению этого внимания имеется. Я на прошлой неделе беседовал с представителем одной новой организации, которая в ближайшее время собирается усиленно заниматься коррупцией и нелегальным бизнесом в Европе, а также теми, кто приносит в Европу "нелегальные" деньги как раз из Центральной Азии. Ошибки, которые в свое время были сделаны в отношениях с С. Ниязовым, так что мы до сих пор не знаем о том, лежат ли еще его деньги и иные ценности здесь, или нет, должны быть учтены. (вв)