Мусульмане в Европе
Протесты начались, между прочим, лишь спустя четыре месяца после публикации. Были ли они инспирированы экстремистами или нет, – в любом случае эти выступления явились лишь началом. Потом поднялся шум вокруг высказывания о пророке Мухаммеде, которое процитировал в одном из своих выступлений глава католической церкви Бенедикт Шестнадцатый, была снята с постановки в одном из берлинских театров опера Моцарта – из-за того, что в финале на сцене появляется отрубленная голова пророка (между прочим, вместе с головами Иисуса и Будды, но по поводу их верующие христиане и буддисты скандалов не поднимали)… Между тем, в самой Дании страсти, к счастью, улеглись.
Тихая, спокойная, уютная Дания пережила настоящее потрясение. С тех пор, как в мусульманских странах начали сжигать «даннеброг» - их национальный флаг (кстати говоря, самый древний государственный флаг в мире), датчане спорят о границах свободы высказывать своё мнение, об этике, уважении к святыням и толерантности. Спорят непривычно горячо для себя. Впрочем, самые острые дискуссии уже позади и теперь пришла пора спокойного и более глубокого анализа. Можно ли было смеяться над пророком Мухаммедом? В конце концов, газета «Юлландс-постен» (и не только она) много раз смеялась над христианскими святынями. Почему же и не над исламскими? С какой стати средство массовой информации свободной страны должно заниматься самоцензурой? И чем объяснить (этот вопрос в Дании задают чаще всего) то, что протесты в начались в мусульманских странах не сразу, а спустя четыре месяца после публикации карикатур?
«Инициаторами этих выступлений стали исламские экстремисты», - уверены многие. Как бы то ни было, но сейчас датский имам Абу Лабан призывает к спокойствию:
«Главное, что я хочу сказать: мы должны с оптимизмом смотреть в будущее и подвести черту под прошлым. Прошёл год, и страсти улеглись. Правда, что-то еще осталось от той конфронтации. Наша задача – успокоиться и успокоить верующих».
Однако сомнения в том, можно ли подвести черту под скандалом с карикатурами, остаются очень сильные. Представители датской и шведской интеллигенции считают, что с тех пор, как по исламским странам прокатилась волна протестов, западные средства массовой информации чаще стали заниматься самоцензурой. Снятие с репертуара в Берлине постановки оперы Моцарта «Идоменей, царь критский» - один из множества примеров такой самоцензуры. Публицист Пер Бек Томсен, написавший книгу о «карикатурном кризисе», подчеркивает:
«Я думаю, обе стороны – и христиан, и мусульман – этот кризис чему-то научил, и это хорошо. В то же время происходит определённая политическая поляризация. Исламские фундаменталисты считают, что все их предубеждения относительно Запада получили подтверждение. Правда, когда встречаешься со всеми действующими лицами: главами правительств, имамами, журналистами, - то всё оказывается не таким чёрно-белым. Есть и полутона».
Страсбургская мечеть
Во французском городе Страсбурге, где, кстати, заседает Европейский парламент и находится штаб-квартира Совета Европы, началось строительство большой мечети, которая рассчитана на 800 тысяч мусульман, живущих в Эльзасе. В эти трудные в отношениях христиан и мусульман времена строительство мечети носит символический характер. Это символ диалога и мира. Но проект с самого начала принимался далеко не всеми. Городские власти запретили финансировать строительство из-за рубежа, в качестве альтернативы предоставив для мечети бесплатно земельный участок – между прочим, очень дорогой, так как находится он совсем недалеко от исторического центра Страсбурга. Это, в свою очередь, вызвало бурное негодование многих коренных жителей города.
По сравнению с первоначальным проектом страсбургская мечеть будет не столь гигантской, как предполагалось. Ни огромного купола двадцатиметровой высоты, венчающего здание мечети, ни минарета, острие которого подавляло бы шпили многочисленных страсбургских церквей, ни общинного центра, - ничего этого планы строительства уже не предусматривают. Власти Эльзаса посчитали, что более скромное внешнее оформление не повлияет на возможность спокойно молиться в новой мечети. Масштабы самих молельных залов впечатляющие: площадь «мужского» - тысяча квадратных метров, «женского» (женщины молятся отдельно) – 250 квадратных метров.
«Признаюсь откровенно: начало было для нас трудным, - говорит имам Абдельхамид Ююн. – Ведь мы решили построить мечеть в самом центре города, который является одним из наиболее «знаковых» в современной Европе. Причём хотели, чтобы размеры этой мечети и её величественность соответствовали архитектурной и политической масштабности Страсбурга».
Однако это, разумеется, не главное предназначение новой мечети. Она должна, прежде всего, дать приют верующим мусульман, которым сегодня приходится довольствоваться тесным и неудобным молельным зданием, которое когда-то было обычным жилым домом. Именно теснотой и неудобствами аргументировали лидеры мусульманской общины Эльзаса необходимость строительства. Принципиальное согласие было получено сразу. Но в течение нескольких лет стороны не могли договориться о высоте купола, о том, нужен ли минарет, и даже о полумесяце на шпиле. В результате не будет ни полумесяца, ни минарета. Общая стоимость проекта оценивалась вначале в шесть миллионов евро. Теперь достаточно будет четырёх с половиной миллионов. Десять процентов этой суммы берёт на себя муниципалитет. Кроме того, городские власти предоставили земельный участок для строительства. С одним, правда, условием: никакого финансирования из-за рубежа быть не должно. Французы опасались, что, таким образом, может усилиться влияние исламским фундаменталистов и экстремистов – если в качестве «спонсоров» выступят они.
Теперь, когда строительство, наконец, началось, имам доволен:
«Я думаю, что большинство жителей Эльзаса не имеют ничего против строительства мечети. Они понимают, что это в наших общих интересах, - говорит страсбургский имам. – Ведь мы живём в мире, в котором культуры, цивилизации, религии сосуществуют в тесном взаимодействии друг с другом – со всеми их различиями».
Но говорить о полной гармонии (во всяком случае, применительно к Эльзасу) – значило бы приукрашивать ситуацию. Нигде во Франции правые экстремисты и их лозунги не пользуются такой популярностью, как в Эльзасе. Чуть ли не каждый третий из жителей региона, приходящих к избирательным урнам, голосует за Ле Пена и его правых популистов. И нередко можно услышать такое мнение – что называется, «человека с улицы»:
«Знаете что? Мусульмане во Франции совсем и не хотят интегрироваться. Социальное пособие, которое мы платим, - больше им ничего не нужно. А мы ещё расшаркиваемся перед ними – в то время, как они ненавидят нас и нашу страну».
К счастью, таких меньшинство, - убеждён имам. И бороться с ними можно – например, строить мечети, в которых верующих будут призывать к миру и диалогу.
Но, как нередко подчёркивают – в том числе и различные официальные лица – в Германии, часто бывает очень трудно установить, действительно ли в мечетях призывают к миру и диалогу, или там проповедуется ненависть к «неверным» и воспевается джихад – как, например, в одной из гамбургских мечетей, куда были вхожи исламские террористы, и в кёльнской мечети сторонников «халифата», уже закрытой из-за этого. Как можно контролировать имамов? Это трудно сделать ещё и потому, что у живущих в Германии мусульман нет единого общинно-религиозного центра. Есть множество различных групп, не только не связанных, но порою даже враждующих между собой. Кроме того, приходится иметь дело и с турецкими властями. Все имамы, которые приезжают проповедовать в немецкие мечети из Турции, фактически являются турецкими государственными служащими. Их работодатель – Государственный комитет по делам религий. Он и посылает их в долгосрочную командировку в Германию – страну, которую они далеко не всегда хорошо знают. Но это можно изменить – в частности, с помощью курсов немецкого языка для турецких имамов.
Турецкие имамы в Германии
Имам Ахмед Чаджи уже познакомился с городом и районом, в котором он будет работать, и даже с домами, в которых живут мусульмане его будущей общины. Познакомился по Интернету: там он нашёл фотографии и даже видеокадры. Но название города, в котором Ахмед скоро станет духовным наставником верующих, он пока произносит с трудом: Мён-хен-глад-бах. Пока имам проповедует в мечети одного из пригородов Стамбула. Но в начале ноября Ахмед Чаджи переедет вместе с семьёй – женой и тремя детьми в федеральную землю Северный Рейн-Вестфалия, где будет работать в течение четырёх лет, возможно, и дольше. Имам считает, что хорошо подготовлен к этому:
«Госкомитет по делам религий ещё раз проверил уровень наших теологических знаний и, кроме того, проверил анкетные данные: есть ли что-то в нашей биографии, что говорило бы против работы в мечети в Германии. Ведь мы представляем и турецкое государство, - говорит Ахмед Чаджи. - Кроме того, в течение нескольких месяцев я вместе с другими имамами, которые будут работать в Германии, посещал курсы немецкого языка и ещё месяц – курс страноведения. На нём мы знакомились с Германией, с её историей, традициями, в том числе религиозными, с тем, как живут и какое место занимают в этой стране турки».
Сегодня около девятисот турецких имамов проповедуют в немецких мечетях. Причем ещё не так давно считалось, что им вовсе не обязательно заранее учить немецкий язык, поэтому часть имамов (в первую очередь, представители старшего поколения) плохо знает страну, в которой живёт уже несколько лет. Сегодня знание немецкого языка – обязательно. Причём, это было решением Комитета по делам религий в Анкаре. При организации курсов немецкого языка Госкомитет тесно сотрудничает с Институтом Гёте. Для Ахмеда Чаджи знание языка – возможность вести диалог и с турками, и с немцами.
«Тексты пятничной проповеди мы можем записывать на доске у входа в мечеть на турецком и на немецком языках. Пусть все знают, о чём идёт речь во время наших богослужений, к чему мы призываем, чему учим верующих общины. Это, несомненно, будет способствовать лучшему взаимопониманию между нами и нашими соседями-немцами», - подчёркивает имам.