Ни одна обзорная экскурсия по Нью-Йорку не обходится без посещения Уолл-стрит и осмотра впечатляющего фасада здания биржи NYSE - символа американского капитализма и вообще американского образа жизни. Но если все пойдет по плану и антимонопольные ведомства не наложат вето на намеченную сделку, то уже к концу этого года Нью-Йоркская фондовая биржа объединится с немецкой Deutsche Börse в трансатлантическую компанию, старшим партнером в которой формально станет именно оператор Франкфуртской биржи. Уж не придется ли нам тогда вместо "стрит" говорить "штрассе", с трудно скрываемой патриотической горечью задается вопросом одна из американских газет.
Франкфурт опасается утраты былых позиций
Тем временем по эту сторону Атлантики тоска одолевает, в свою очередь, любителей немецкой самобытности. Формальное доминирование франкфуртцев в создаваемой структуре этих скептиков ничуть не успокаивает. Во-первых, сетуют они, американцы ни за что на свете не согласятся со словом "немецкая" в названии будущей объединенной компании, и оно неминуемо канет в Лету. Во-вторых, реально управлять объединенным гигантом все равно станет сидящий в Нью-Йорке американец, а вовсе не представитель немецкой стороны, за которым закрепят пост главы наблюдательного совета. В результате Франкфурт-на-Майне начнет на глазах терять свое значение как международный финансовый центр, опасаются локальные патриоты и указывают в качестве примера на Париж. Действительно, с тех пор, как в 2006 году альянс европейских бирж Euronext, в состав которого входит и Парижская биржа, объединился с NYSE, французская столица играет в мире финансов куда более скромную роль, чем раньше.
Думается, частично патриоты Франкфурта даже правы. Вопрос лишь в том, не стала бы банковско-биржевая столица Германии еще быстрее сдавать свои международные позиции, не пойди Deutsche Börse сейчас на трансатлантический брак по расчету. Ведь на дворе - глобализация, и, пожалуй, ни в одной другой сфере она не протекает столь стремительно и бескомпромиссно, как в финансовой. И достопочтенной Нью-Йоркской фондовой бирже, и особенно ее европейским партнерам, давно уже дышат в затылок все более мощные азиатские торговые площадки, и в этих условиях надо думать о стратегических перспективах, а не о прелестях национального колорита.
Накал страстей на Гудзоне выше, чем на Майне
Казалось бы, умом все это давно уже поняли, однако подсознательные патриотические рефлексы, как видим, все равно дают о себе знать. Причем не только в Старом свете, но и на "родине свободного рынка", где в дискуссию о сохранении национальной святыни в виде NYSE активно включились видные политики.
На Гудзоне накал страстей даже выше, чем на берегах Майна, где прагматики имеют возможность приводить такие веские аргументы, как состав акционеров Deutsche Börse: чуть ли не 80 процентов ее акций давно находятся в руках англо-американских и других иностранных инвесторов. К тому же важнейшей в Германии биржей вот уже целый ряд лет управляет вовсе не немец, а швейцарец. Так что все эти национальные переживания явно запоздали.
Сомнения в эффективности трансатлантической структуры
Если в намеченном объединении двух хозяйствующих субъектов что и вызывает вполне обоснованные переживания, так это определенная неясность перспектив. Многие немцы еще очень хорошо помнят, сколько восторгов было в свое время по поводу трансатлантического "брака в небесах" между автостроителями Daimler-Benz и Chrysler - и какими многомиллиардными убытками все это закончилось.
Насколько эффективной окажется весьма громоздкая структура создаваемой сейчас крупнейшей в мире биржи, в состав которой войдут торговые площадки в Нью-Йорке, Франкфурте, Париже, Амстердаме, Лондоне и Лиссабоне? Насколько совместимы столь различные корпоративные традиции и бизнес-культуры? Вот это, а не "национальный состав" будущей компании, является реальной, а не надуманной проблемой.
Кстати, того гиганта, который возникнет в ходе слияния Deutsche Börse и NYSE Euronext и которому в ближайшие месяцы придется мучительно придумывать какое-нибудь нейтральное название, собираются зарегистрировать в Нидерландах. Так что с чисто юридической точки зрения мы в конце концов вообще получим голландскую компанию. Глобализация, господа, глобализация!
Андрей Гурков, экономический обозреватель Deutsche Welle