Заксенхаузен: два преступления в одном музее

За первые 9 лет своего существования Заксенхаузен поглотил 200 тысяч заключенных. Согласно данным Центра Симона Визенталя, 30 тысяч заключенных было убито только в самом лагере. Большинство жертв – советские военнопленные. Подразделения 47-ой армии, вошедшие в Заксенхаузен 22 апреля 1945 года, застали в лагере 3 тысячи человек, едва способных передвигаться, из них половина – женщины. После войны Заксенхаузен был превращен в Особый лагерь НКГБ номер 7 и использовался в качестве лагеря для политзаключенных с августа 1945 по март 1950 года.

• Московская выставка

Как ни странно, первое знакомство общественности с материалами о лагере Заксенхаузен состоялось не в Берлине, а в Москве. О московской выставке рассказывает историк Борис Хавкин:

- Выставка эта открылась осенью нынешнего года в Немецком доме в Москве, в районе Пироговки. Эту выставку готовили научные сотрудники Мемориала Заксенхаузен д-р Ханс Коппи и д-р Винфрид Майер и берлинские школьники вместе с их московскими сверстниками. Они сейчас находятся в Москве и продолжают архивные поиски для пополнения музейной коллекции.

- А почему поиски материалов о Заксенхаузене ведутся в Москве?

- Дело в том, что после войны Заксенхаузен оказался в советской зоне оккупации. Советские следственные органы вели поиск нацистских преступников - палачей Заксенхаузена, в частности, коменданта лагеря Кайндля (Anton Kaindl), и других, судебный процесс над которыми состоялся в Берлине в 1946-47 году.

Материалы процесса, проведенного советскими органами, оказались в конечном счете в Москве. В Москве можно найти и лагерный архив Заксенхаузена.

• До 1945-го года

Кого сажали в этот лагерь до начала второй мировой войны?

- Кроме немецких уголовников, с которыми обращались, надо сказать, весьма корректно, в лагере содержались политические противники нацизма – коммунисты, социал-демократы, церковные деятели. Среди заключенных были немцы, нарушившие так называемые нюрнбергские законы о «чистоте арийской расы».

- А с началом войны?

- Прежде всего, появились военнопленные – польские, французские, но после 1941 года больше всего, конечно, советских военнопленных. Отношение администрации к ним было самое свирепое. Их кормили картофельными очистками и поили кипятком. За хороший труд полагалась дополнительная пайка, нормы выработки были установлены в соответствии с правилом «Vernichtung durch die Arbeit», уничтожение путем работы. Кроме того, за малейшее нарушение режима заключенных сажали в карцер, подвергали пыткам. В Заксенхаузене отрабатывались новые методы уничтожения людей. Кроме уничтожения путем работы, экзекуций, расстрелов, для которых в лагере был стрелковый полигон, над узниками Заксенхаузена проводились так называемые медицинские эксперименты. Опыты над близнецами на выживание. На узниках испытывались новые лекарства. Проводились испытания предельно допустимой нагрузки на организм, например, холода, тепла, обезвоживания.

• После 1945-го года

После войны концлагерь функционировал как фильтрационный и лагерь для перемещенных лиц. Перейдя от СС в ведомство советской госбезопасности, Заксенхаузен, с одной стороны, стал местом заключения нацистских военных преступников, а с другой – узилищем, в котором люди содержались отнюдь не только за совершенные ими преступления.

Может быть, самыми печальными примерами лагерной преемственности являются «двойные сидельцы», такие как еврейский художник-график Эрих Кон, которого нацисты использовали – как нужного до поры до времени «унтерменша» – «по специальности» – как гравера – в лагерной мастерской по изготовлению фальшивой валюты. После войны, в июне 1945, без учета обстоятельств Кона снова посадили в Заксенхаузен – как фальшивомонетчика. Дважды – сначала как советский военнопленный у национал-социалистов, а потом – как сдавшийся врагу – у своих, отсидел в лагере знаменитый летчик Михаил Девятаев, которому впоследствии за воинские подвиги было присвоено звание Героя Советского Союза.

На конференции, состоявшейся 9 декабря 2001 года по случаю открытия выставки Заксенхаузен с 1945 по 1950 год, выступили те, кто безвинно отсидели здесь, а после освобождения, в силу особых отношений между СССР и ГДР, не могли и заикнуться о какой бы то ни было компенсации, потому что в официальной истории советской зоны оккупации лагерь этот не числился. По словам бывшего узника советского периода Курта Вайса (Kurt Weiss), «Не только в Заксенхаузене, вообще все жертвы сталинизма подвергаются дискриминации. Жертвам нацизма выплачивается особая пенсия, от нас же только отмахиваются».

За пять послевоенных лет в спецлагере №7 содержалось в общей сложности 60.000 заключенных. 12 тысяч из них умерли от голода и болезней. Часть заключенных были переправлены в СССР, позднее 5 с половиной тысяч были возвращены в ГДР. После того, как весной 1950 года были освобождены последние 8.000 заключенных, лагерь закрыли.

Директор фонда «Бранденбургские мемориалы» Гюнтер Морш (Günter Morsch): "В спецлагере люди умирали от голода и болезней. В отличие от трудовых лагерей в СССР, здесь они были обречены на бездействие, ждали похлёбки или смерти. В нацистском лагере им грозили пытки со стороны эсэсовского персонала, угроза расстрела, газовой камеры, виселицы, здесь они были обречены на голодную смерть. Экспозиция этого, советского периода жизни в лагере Заксенхаузен очень скромна: это 27 биографий отдельных заключенных. В редких случаях сохранились предметы лагерного быта. Об этом нельзя было вспоминать несколько десятилетий. Массовые захоронения советского периода были обнаружены только после 1990 года".

К сожалению, официальные представители России не пришли на открытие выставки, усмотрев в ней, как было сказано, «попытку затушевать размах нацистских преступлений». С одной стороны, сказавший эти слова человек выставки не видел, и суждением этим можно пренебречь, но как заметил Гюнтер Морш: "Нас это очень огорчило. Мы работаем в тесном взаимодействии с российскими коллегами. Без российских коллег сама эта выставка была бы невозможна".

Действительно, без полученных из России списков убитых в Заксенхаузене с 1945 по 1950 год никто не узнал бы масштабов преступлений, совершенных здесь от имени победителей. Но историческая память устроена как пружина: она перебрасывает неистраченную эмоциональную реакцию на преступление в ту эпоху, когда тайное впервые становится явным. А некоторые из выживших в этом лагере лишь недавно осмелились разжать уста.

Хорст Йенихен

(Horst Jänichen) попал в спецлагерь № 7 15-летним подростком в 1946 году. Его обвинили в том, что он – один из тех «вервольфов», которыми грозила национал-социалистическая пропаганда союзникам – боец за дело рейха, готовый продолжить войну и после капитуляции Германии. Йенихену повезло - его выпустили в 1948 году: "Мы получили (была как раз валютная реформа) по 30 марок. Мне как раз хватило на букет цветов для матери. Но в дверях меня встретила посторонняя женщина. Моя мать умерла сразу после моего ареста два года назад, отец снова женился. И я отнес букет на кладбище".