Германия должна стать еще американистей

В связи с визитом в Германию американского президента Джорджа Буша немецкая печать широко обсуждает проблему восприятия Америки в Германии. Газета "Франкфуртер альгемайне" напечатала статью под шутливым названием "Bel Ami": это и "милый друг", если переводить с французского, и "милый амер", если пользоваться распространенным разговорным немецким сокращением "Ami". В статье Клаудия Зейдля (Claudius Seidl) с подзаголовком "Германия должна стать еще американистей", в частности, говорится:

Кто правит в Восточной Европе?

И тот, кто однажды уже бывал в Америке, и тот, кто думает, что имеет достаточное представление об этой прекрасной стране по фильмам и телесериалам, может попробовать провести следующий эксперимент. Представьте себе, что вы – американец и находитесь где-нибудь, не обязательно в большом городе, а, скажем, в городке Кармель в Калифорнии или в Эдгартауне на острове Виноградник Марты, и попробуйте представить себе отношения, царящие в Европе. Обратите свой взор на страны Восточной Европы, например, на Белорусию или Украину, те самые страны, выходцами из которых были родители и деды многих американцев. Так вот, когда смотришь из Массачусетса, все эти страны кажутся находящимися очень недалеко от Лондона и Парижа. А теперь представьте себе, кто правит в этих странах. Сумасброды с диктаторскими замашками, подобные Александру Лукашенко, мрачные типы, которых в самом что ни на есть аризонском захолустье не выбрали бы даже шерифами – и не из-за их политических взглядов даже – из-за одного их вида.

Европа глазами воображаемого американца

Перенеситесь мысленно в прекраснейшую из наших европейских стран, в Италию, управляемую с некоторых пор личностью, подобной тем, которые до сих пор выдумывались разве что сценаристами фильмов о Джеймсе Бонде, человеком с дурными манерами, без зазрения совести взявшего в кулак две ветви власти и не брезгующего поддержкой самых отпетых сепаратистов. Подумайте о Франции, с ее горящими синагогами, об Австрии, в жизни которой столь большую роль играет сомнительный горец, и вы постепенно доберетесь до Германии, чью столицу, можно сказать – форпост свободного мира, - столько десятилетий защищали американцы.

Посткоммунисты в Берлине сделали этот город, в глазах американца, восточноевропейской столицей

Сегодня городом управляют посткоммунисты, и, с точки зрения американцев, Берлин стал частью Восточной Европы. Но когда вы прочитаете, что тысячи людей готовы выйти на улицы, протестуя против визита президента США, тут уж вы, как американец, непременно спросите, да в своем ли уме эти европейцы. И, пожалуй, придете к такому выводу: да, там у них в Европе всё в порядке с историей – с соборами и барочными фасадами дворцов, - но их настоящее все-таки сильно хромает и отстало от американской культуры.

Что было бы с Европой, если бы не американский культурный империализм?

Искусствовед Бит Висс (Beat Wyss) в своем эссе "Мир как тишотка" об эстетике эпохи масс-медиа, пытается представить, что сделалось бы с Европой, если бы не американский культурный империализм. Висс увидел континент, занятый борьбой технофашистов, геронтократов и сталинистов. В 1997 году, когда эта книга была опубликована, видения Висса могли показаться сумасбродной дистопией. Но сегодня, в 2002 году, все эти ужасы вовсе не кажутся невозможными. Повторяю, это было всего лишь эссе об эстетике. Но тут-то и лежит корень недоразумений. Политические отношения в Европе, если смотреть на них с американской точки зрения, нетерпимы не из-за противостояния правых и левых, а – чисто эстетически.

Юрген Мёллеман, с видом оскорбленной невинности говорящий о еврейском заговоре; федеральный канцлер, по случаю вернисажа превративший свой кабинет в какую-то сосисочную, или, опять-таки, избранные представители государства, пригласившего Джорджа Буша в Берлин, парламентарии, которые собираются демонстрировать против собственного гостя. Всё это находится настолько ниже принятого в Соединенных Штатах эстетического консенсуса, что хочется изо всех сил ратовать не за сокращение, а за расширение американского культурного империализма.

Мир становится чуточку лучше, если не сдабривать его грязь своим сквернословием

Нет ничего демократичнее американского идеала красоты, которому подчиняется и самый, как считается, могущественный политик современного мира. Невозможно из уст этого, как полагают, весьма реакционного, политика услышать грязные речи о евреях, мигрантах или политических противниках, которые произносят в горячке спора немецкие политики. А это уже вопрос "политической корректности", который касается, опять-таки, эстетической, а не политической стратегии. Конечно, отвратительное не перестанет существовать, сколько бы ты ни выбирал выражения. Но мир становится все-таки чуточку лучше, если не сдабривать его грязь своим сквернословием.

Когда французы, испанцы или итальянцы сопротивляются – временами яростно – беспардонности американской культуры, они, может быть, не всегда правы, но у них хотя бы есть понятный мотив: в этих странах есть стиль и есть традиция. Но когда смотришь на Берлинскую республику, понимаешь: право слово, лучшее, что с нею могло бы случиться, это последовательная американизация.