Алексей Воробьев: Оливера Кана я пригласил бы в свой номер

На конкурсе "Евровидение-2011" в Дюссельдорфе начались репетиции участников. Алексей Воробьев, или Alex Sparrow, представляющий в этом году Россию, испытал сцену и себя на ней вечером 1 мая. После репетиции он дал интервью Deutsche Welle.

Deutsche Welle: Это как же нужно было танцевать, что носки порвались?

Алексей Воробьев (смеется): Я не знаю, здесь, видимо, проблема в ботинках, у меня же там все горит и светится. Мы, наверное, как-то не подрассчитали. Нужно брать носки поплотнее или вообще их не надевать.

- Какие впечатления от первой репетиции?

- Отличные. Я веселился, как всегда, получал удовольствие. В последний раз, правда, уже тяжело было, потому что мы делали очень маленькие паузы между прогонами и во время песни я уже задыхался. Хотелось просто посидеть и попеть нормально.

- А от Дюссельдорфа какие впечатления?

- Впечатления такие: из окна автобуса и из окна гостиницы Дюссельдорф великолепен. Больше я пока ничего не увидел. Но надеюсь, что за те дни, что здесь буду, еще все посмотрю. Радует, конечно, что здесь все в какой-то предпраздничной атмосфере, как перед Новым годом. И это настроение реально передается.

- Вопрос, который я должен задать, потому что немецкие журналисты уже говорят: ну, конечно, русские с их деньгами опять купили себе дорогого продюсера. Действительно RedOne стоил больших денег?

- Это, наверное, первый такой случай, когда никаких русских денег не хватило бы, чтобы заплатить Рэду. Во-первых, потому, что он сделал уже так много денег, что предложить ему что-то еще было бы бессмысленно. Во-вторых, он все-таки человек искусства, слава богу. И вообще, я в жизни не нашел бы столько денег. Один час его работы стоит дороже, чем все деньги, которые бы я мог собрать.

Вот мы работаем с ним час в студии, потом он мне говорит: "Леш, подожди, я пойду, ко мне Дженнифер Лопес пришла". Он уходит на час, потом говорит: "Подожди еще часок, Лайонел Риччи у меня сейчас в другой студии". Вот так за час этот человек с другими артистами делает себе имя, деньги. Поэтому предлагать ему за кого-то паренька из Тулы деньги было абсолютно бессмысленно. Это ему почему-то захотелось работать со мной.

- Я знаю, что ты увлекаешься футболом. Кого из немецких футболистов ты пригласил бы в качестве танцора - если бы это можно было сделать за деньги?

- Из немецких футболистов? (смеется). Я бы пригласил, конечно… этого вратаря, как его? Ну, конечно, Оливера Кана (Oliver Kahn). Для меня он - олицетворение немецкого футбола, как ни крути. Но если честно: я уважаю Бундеслигу, вообще немецкий футбол, но он какой-то, как мне кажется, более прямой. Он очень точный. У немцев всегда очень все точно, как в машинах, как во всем, что они делают. Но нет в нем души, понимаешь, чтобы нараспашку.

- Поговорим еще о немцах. Лена (Майер-Ландрут. - Ред.) второй раз подряд после победы в Осло представляет Германию. Как тебе Лена?

- Как девушка - отличная, а вот насчет песни… Для нее, конечно, это не то чтобы огромная опасность, это большая ответственность после того, как она только-только выиграла "Евровидение", снова выходить на сцену. В этом году удержать корону явно будет очень тяжело, потому что нынешний конкурс гораздо более серьезный с точки зрения артистов, их подготовленности, их профессионализма. Ее за этот шаг можно только уважать, потому что, ясное дело, никто не мог заставить ее выступать второй год подряд. Это, скорее всего, было ее решение. И если уж она на это решилась, то она очень смелый человек.

- Я так понимаю, Лена - не конкурент. А кто тогда конкурент?

- Нет, я бы так не сказал. Человек, который уже однажды выиграл "Евровидение", в принципе не может быть не конкурентом. Честно говоря, я не ожидал в прошлом году, что она выиграет "Евровидение", наверное, никто этого не ожидал. Как это получилось? Непонятно. Поэтому я бы опасался говорить, что Лена не конкурент.

- А кроме нее?

- Конечно, группа Blue (из Великобритании. - Ред.) - конкурент, потому что у них есть огромный потенциал тех, кто за них проголосует, людей, которые их любят. В моем айподе две их песни. На самом деле еще много артистов. У ребят из Латвии хорошая песня.

- У шведа?

- Эрика Сааде? Неплохая песня, модная, все в порядке. Потрясающий голос у девочки из Австрии. Она молодая, с потрясающими вокальными данными. В этом году все очень серьезно. Правда.

- Ты видишь "Евровидение" как трамплин для своей дальнейшей карьеры в Европе и в мире. Не боишься, что не получится? Ведь до тебя по-настоящему стать известным после "Евровидения" удалось, ну, может быть, ABBA и Селин Дион…

- Дело в том, что чаще всего люди приезжают на "Евровидение" на пике своей карьеры. После "Евровидения" обычно - тихо ли, быстро ли, но понемножку все катится вниз. А для меня это - первый шаг, потому что люди сюда приезжают, чтобы подписать контракт с кем-то, найти себе продюсера, как-то заявить о себе здесь. Я уже подписал контракт, у меня уже есть продюсер…

- То есть у тебя уже все в шоколаде?

- Ну не совсем в шоколаде. Но мои песни уже начинают крутиться здесь в Европе. Для меня, для нас с Рэдом этот конкурс - шанс представить русского парня, потому что именно так мы и будем позиционировать меня. Я не новый европейский артист, я - парень из России, которому вдруг удалось куда-то выбиться.

Беседовал Андрей Бреннер, Дюссельдорф
Редактор: Марина Борисова