Александр Брод: Все правозащитники в России под угрозой

Жестокое избиение Льва Пономарева - это вызов государству и обществу, - заявил в интервью Deutsche Welle директор Московского бюро по правам человека, член Общественной палаты Александр Брод. Он уверен, что органы следствия должны в первую очередь отработать версии, связанные с профессиональной деятельностью Пономарева, который является лидером общероссийского общественного движения "За права человека". Особое внимание приковано сейчас к действиям российской власти. "Власть не должна прятать голову в песок", - предупреждает Александр Брод.

Deutsche Welle: В Москве совершено нападение на известного российского правозащитника Льва Пономарева. Это спланированная акция, связанная с его профессиональной деятельностью?

Александр Брод: Лев Пономарев - один из первых в России правозащитников. Он - человек очень смелый и яркий, резко выступающий по всем острым вопросам, связанным с нарушением прав человека. Безусловно, факт его жестокого избиения - это вызов государству и обществу. Следствие должно отработать все версии, и прежде всего, связанные с его профессиональной деятельностью. Потому что Лев Пономарев не удобен для многих и вполне вероятно, что это был факт мести, а также акт устрашения и других правозащитников.

Это ведь не единичный случай, когда известного правозащитника демонстративно избивают. Все правозащитники и независимые журналисты в России находятся под угрозой. Мы все регулярно получаем письма с обещаниями расправиться над нами, существуют т.н. списки врагов в интернете с нашими домашними адресами, телефонами, паспортными данными.

Самое главное в этой ситуации, чтобы власть не прятала голову в песок. Она должна показать, что подобные дерзкие нападения не останутся безнаказанными. Необходимо прекратить этот беспредел, культ насилия, заменив его культом права и закона.

- Александр Семенович, еще одна злободневная тема. Недавно в центре Санкт-Петербурга, около кинотеатра, где проходил кинофестиваль против расизма и ксенофобии, произошло столкновение неонацистов с антифашистами. Причем милиция, по словам очевидцев, задерживала преимущественно не скинхедов, некоторые из которых были вооружены ножами и битами, а активистов движения «Антифа». С чем, с вашей точки зрения, это связано?

- Я бы сказал, что это типичный случай, таких примеров много в регионах. Мы даже делали специальный доклад об активности антифашистских молодежных организаций, о том, что молодых антифашистов убивают скинхеды, подкарауливают их, уже несколько таких случаев было в Москве, Санкт-Петербурге и других городах. Мы проследили закономерность, что правоохранительные органы, очевидно, более активно реагируют на действия молодых антифашистов и, можно сказать, делают поблажки скинхедам и другим национал-радикальным группировкам.

Это говорит о том, что наши правоохранительные органы до сих пор не осознали опасность, исходящую от скинхедов и радикальных националистов, они абсолютно не понимают, что идеология вражды разрушает Россию, они не владеют методиками профилактики подобных преступлений, не умеют должным образом реагировать на активность экстремистских группировок. А молодые антифашисты воспринимаются преимущественно как возмутители спокойствия…

- Как выглядит правоприменительная практика в отношении преступлений, совершенных на почве ксенофобии?

- Экстремизм становится слишком обобщенным неконкретным понятием и используется как карательная дубинка в отношении оппозиционных журналистов, правозащитников, политиков. А идеологи вражды, многочисленные авторы националистических трудов, выступающие на массовых митингах, призывающие к погромам, к убийствам, нападениям, просто выходят сухими из воды.

Здесь нужно говорить о необходимости общего оздоровления государства и общества. Образовался вакуум, государство не реагирует на проявления неонацизма, ничего не делает в плане просвещения, образования, правоприменения. Вот эти пустоты заполняет стихийный протест немногочисленных антифашистов, которые не хотят мириться с "коричневой" опасностью. Но, конечно, их методы тоже очень часто не выдерживают никакой критики.

- Сейчас часто раздается критика в адрес судов присяжных, это касается в т.ч. и рассмотрения дел скинхедов. Стоит ли ограничивать деятельность судов присяжных?

- Позиция Общественной палаты заключается в том, что нельзя ограничивать деятельность судов присяжных, не надо никакие дела выводить из их компетенции. Наоборот, следует укреплять этот институт. У нас очень много проблем, связанных с непрозрачностью правосудия, есть масса примеров коррумпированности судей, затягивания процессов, избирательности применения права. Человек, не обладающий финансовыми ресурсами, он, как песчинка, в нашем океане судебной системы и правды практически не добьется.

Нужно создавать предпосылки для принятия обществом этой формы правосудия. Что касается вынесения неоправданных решений судами присяжных, то здесь тоже много проблем. Во-первых, зачастую очень слабо бывают подготовлены следствие и обвинение. Задача обвинения именно в суде представить те неопровержимые доказательства, которые и сформируют мнение присяжных. У нас прокуратура и следствие зачастую не умеют грамотно работать и тоже отличаются коррумпированностью, часто выполняют политические заказы. Со временем, когда усилится роль СМИ, неправительственных организаций, когда появится многообразие партий, наше общество станет более активным, и параллельно с этим будет формироваться более законное, прозрачное, справедливое правосудие и одновременно совершенствовать такой институт, как суд присяжных.

- Как, по вашему мнению, будут использоваться поправки к Уголовному кодексу, урезающие компетенцию суда присяжных по делам, которые связаны с терроризмом, массовыми беспорядками и государственной изменой?

- Я полагаю, что они могут быть использованы в условиях кризиса, когда станут расти протестные настроения, когда усилят свою роль оппозиционные партии и движения. Мы не застрахованы от злоупотреблений, но свою роль должны сыграть неправительственные организации и журналисты. Общественная палата будет вести мониторинг применения нового законодательства, и в случае перекосов, неоправданных решений, сокрытии правды, искажения фактов, мы, безусловно, будем выступать.

- Если взять последние громкие дела, такие, как дела генерала Бульбова, сенатора Изместьева или замминистра финансов Сторчака, то они напоминают скорее разборки внутри властных кланов, а не борьбу с коррупцией…

- Действительно, эти дела больше похожи на борьбу чиновничьих кланов, а не на реальную борьбу с коррупцией. Борьба с коррупцией не началась, и, кстати, когда обсуждался пакет антикоррупционных законов, глава комитета по конституционному законодательству в Госдуме Владимир Плигин сказал о том, что он может превратиться в борьбу с неугодными, поиск козлов отпущения, что антикоррупционное законодательство будет работать, прежде всего, для устранения конкурентов, а не в рамках комплексной антикоррупционной программы. Опять же я возлагаю здесь надежды на роль общественных организаций и СМИ, первоочередная задача которых как раз состоит в том, чтобы выявить несправедливые решения и рассказать о них.

Беседовал Владимир Сергеев
Редактор: Вячеслав Юрин