Стоит ли ЕС усилить санкции против Беларуси?

"Если в марте репрессии в Беларуси не прекратятся и политзаключенных не освободят, мы усилим риторику вплоть до призывов к введению широких секторальных санкций", - Франак Вечерка не скрывает, что белорусская оппозиция настроена решительно. Советник экс-кандидата в президенты Светланы Тихановской убежден, что Западу нужно нарастить давление на режим Александра Лукашенко. Стоит ли ЕС задуматься о применении экономических мер воздействия, насколько они могут быть эффективны и какую реакцию Минска способны вызвать?

"Крохотные" персональные санкции

Совет Евросоюза 25 февраля на год продлил санкции против Александра Лукашенко и его окружения - 88 чиновников и силовиков и семи организаций. Они включают запрет на поездки в ЕС и замораживание активов. Под санкции попали те, кто, как отмечают в Брюсселе, несет ответственность за жестокие репрессии и запугивание мирных демонстрантов, оппозиционеров и журналистов в Беларуси, а также за фальсификацию итогов президентских выборов.

Даже "такие крохотные" санкции оказывают сдерживающий эффект на других чиновников, которые сейчас колеблются по поводу того, принимать участие в репрессиях или нет, подчеркивает в интервью DW Франак Вечерко, советник Светланы Тихановской. "Мы помогаем ЕС, насколько возможно, подсказываем имена судей, силовиков и чиновников, которые должны быть внесены в эти списки. Собираются дополнительные данные в отношении каждого персонажа, и только через несколько недель эти папочки попадают уже на стол европейским министрам, которые принимают решение", - делится Вечерко.

"Моральное удовлетворение для вождей протеста за рубежом"

Бывший посол Беларуси в Словакии Игорь Лещеня, в свою очередь, напомнил DW, что ситуация с персональными санкциями бывала для Минска в прошлом и хуже - в список невъездных попадал даже глава МИД: "Сейчас министр Владимир Макей - вполне въездной. Лично Лукашенко и его ближайшее окружение санкции затронули лишь в ноябре". По мнению Лещени, еврочиновники прекрасно понимают ограниченность введенных мер.

"Может быть, кто-то им обрадовался, особенно в Варшаве - вот, мол, продавили такие-то санкции. Но это больше моральное удовлетворение для вождей протеста за рубежом - не зря тут сидим, предложили первый пакет, второй, третий", - отмечает отставной дипломат. В ЕС, убежден он, в этой связи чувствуют меньше удовлетворения: "Персональные санкции иногда могут иметь смысл, но результат их сомнителен".

Аналитик провластного объединения "Белая Русь" Петр Петровский еще более категоричен. По его мнению, оказавшиеся в политической эмиграции люди, которые продвигают санкции, не понимают всех реалий отношений Минска и Брюсселя.

Нужны ли экономические санкции ЕС против Беларуси?

Между тем Франак Вечерка не скрывает, что оппозиция рассчитывает на более жесткие меры со стороны Евросоюза, в том числе экономического характера. "Мы пока что не говорили открыто про общие секторальные санкции, но говорили про точечные - против конкретных предприятий, связанных с режимом Лукашенко. Также недавно мы начали говорить про тарифные санкции - это касалось транспортировки грузов из Беларуси через Литву и литовские порты", - пояснил Вечерка.

Такого рода сигналы, добавляет он, были восприняты в Брюсселе. "Но ЕС никогда не реагирует быстро, - сетует советник Тихановской. - Принятие санкций, как и одобрение каких-то дипломатических инициатив, занимает много времени. Нужно несколько месяцев, чтобы евроструктуры это сделали, и еще несколько месяцев, пока эти меры начнут действовать и возымеют какой-то эффект".

Экономические санкции вредны, возражает Игорь Лещеня, они бьют по народу, а не элите: "Это достаточно циничный способ создать нетерпимое положение, чтобы заставит всех стать революционерами. В секторе Газа его жителей наказали санкциями, добиваясь, чтобы они свергли победившее там на выборах ХАМАС. Тем не менее он с 2007 года остается у власти". В истории, отмечает Лещеня, есть, похоже, только один доказанный случай, когда экономические санкции привели к трансформации в стране, против которой были введены, - это падение режима апартеида в ЮАР. И даже тогда процесс занял определенное время.

"Секторальные санкции, начиная от отключения SWIFT, это уже тяжелая артиллерия, - признает Франак Вечерка. Они, конечно же, будут иметь огромное влияние и на Лукашенко и его режим, и на белорусскую экономику". Например, приостановка Евросоюзом импорта белорусских нефтепродуктов способна быстро повлиять на финансирование из госбюджета силовых структур и чиновников, указывает советник Тихановской.

Возможный ответ Минска на экономические санкции

Для Петра Петровского ответ на вопрос, к чему в случае Беларуси приведут экономические санкции, очевиден: "Ряд сегментов промышленности будут интегрированы в китайские технологические цепочки. В этом случае в ближайшие пять лет Беларусь может превратиться в форпост Китая в регионе, а влияние Евросоюза на Минск уменьшится". Что касается политических последствий, то, прогнозирует Петровский, значение оппозиции, и так упавшее, снизится еще сильнее.

Кроме того, не исключает Петровский, Минск на введение экономических санкций может ответить не только контрсанкциями против Брюсселя, но и против тех своих граждан, которые продвигают идею более жестких европейских рестриктивных мер: "В частности, рассматривается модель ограничения выезда за границу таких лиц, запрета для них заниматься политической деятельностью, занимать управленческие должности, а также осуществлять трансграничные финансовые операции". Это наиболее сильный аргумент Минска, полагает Петровский.

Экономические санкции опасны тем, что в итоге "потом может и страны не остаться", предупреждает Игорь Лещеня: "Это действия по принципу - пропади же ты, диктатор, вместе со своим народом".

"Мы стараемся действовать как государственники: с одной стороны, отрезать Лукашенко от внешних источников финансирования, с другой - просим, чтобы ЕС предложил какой-то пакет помощи белорусскому частному бизнесу. Каждый миллион, который теряет Лукашенко, должен поступить гражданскому обществу и частному бизнесу. Тогда люди ничего не потеряют", - заверяет Франак Вечерко. И когда Лукашенко в итоге уйдет, останутся не руины, а экономика с мощным частным капиталом, которая быстро сможет трансформироваться, резюмирует он.

Смотрите также: