Rammstein и другие: о чем поет немецкая душа

О "немецкой душе" Майк Брюггемайер (Maik Brüggemeyer) в своей книге "I've Been Looking for Frieden" упоминает вскользь и, конечно, не вполне серьезно. Впрочем, если предположить существование нечто подобного "народной душе", то музыкальная культура представляется вполне подходящей областью для ее поиска. Цель своей книги журналист и писатель Майк Брюггемайер, который является сотрудником журнала о поп- и рок-музыке Rolling Stone, формулирует, однако, по-другому. Он обещает дать читателю возможность взглянуть на послевоенную историю Германии через призму немецкой популярной музыки.

Когда "мир" созвучен "свободе"

"I've Been Looking for Frieden" на русский можно перевести как "В поисках мира". Причем ключевое слово в этом предложении - "мир" - написано по-немецки, и не случайно.

Заголовок книги восходит к названию песни с похожим, но не идентичным названием - "Looking for Freedom", которая весной 1989 года восемь недель занимала первое место в немецких чартах. Ее исполнил американский певец и актер с немецкими корнями Михаэль Найт, настоящее имя которого Дэвид Хассельхофф (David Hasselhoff), известный, в частности, по фильму "Спасатели Малибу".

Неоднократно повторявшееся в тексте песни английское слово "свобода" (freedom) созвучно немецкому "мир" (Frieden), поэтому многие фанаты этого певца в Германии были убеждены, что он поет именно о мире. Между тем песня представляет собой своеобразный вариант библейской притчи о блудном сыне, который покидает отцовский дом и отказывается от жизни в достатке, отправляясь на поиски свободы. Впрочем, история с неправильным переводом нисколько не помешала популярности песни. Скорее наоборот, ведь в  1989-м, году падения Берлинской стены, оба понятия - и "мир", и "свобода" - были важнейшими в тогда еще разделенной на два государства Германии.

Поп-музыка о политике и феминизме

В 1980-х, начало которых ознаменовалось размещением на территории ФРГ американских баллистических ракет "Першинг", в Германии о мире пели не мало. В 1982 году юная западногерманская певица Николь (Nicole) завоевала с песней "Немного мира" ("Ein Bisschen Frieden") гран-при конкурса "Евровидение".

Год спустя за незамысловатой песней Николь, в которой воспевалось "немного мира и солнца, немного радости и тепла" для нашей планеты, последовала иносказательная композиция Нены (Nena), выступавшей в составе одноименной группы, под названием "99 воздушных шаров" ("99 Luftballons").

В ней рассказывается о том, как министры обороны разных стран усмотрели в летящих по небу воздушных шарах военную угрозу, в результате чего началась война, разрушившая весь мир.

Сингл Нены до сих пор входит в число самых популярных композиций на немецком языке.

Говоря о немецкой поп-музыке, нельзя не вспомнить Нину Хаген (Ninа Hagen), которую принято считать крестной матерью панка. Она выросла в ГДР и эмигрировала из страны в 1976 году в возрасте 21 года.

Майк Брюггемайер особенно выделяет ее вклад в эмансипацию женщин. В пример он приводит песню Нины Хаген "Неописуемо женственная" ("Unbeschreiblich weiblich"), в которой поется о желании беременной девушки сделать аборт. Ключевым в этой песне является понятие "обязанность женщины", которую героиня категорически отказывается выполнять.

Мрачные тени прошлого

Знаковой в немецком музыкальном ландшафте является и одна из самых спорных групп - Rammstein. Появление в 1995 году ее первого альбома под названием "Кручина" ("Herzeleid") Майк Брюггемайер упоминает в контексте возникшей после объединения Германии дискуссии о значении прошлого страны, об интересе к исконно немецкому, национальному, воспетому еще в 19-м веке немецкими романтиками.

Песни рок-группы, рассказывающие о плоти и крови, сексе и насилии, автор называет "стальной романтикой". При этом, по его оценке, мощные сценические шоу Rammstein, отличающиеся масштабным использованием пиротехники, уходят корнями в немецкий экспрессионизм, подпитываются вагнеровской манией величия и эстетизацией войны и насилия.

Провокационные тексты и визуальные решения видеоклипов Rammstein привели к настоящему скандалу уже в 1998 году. Поводом стал клип группы с ее версией песни Depeche Mode "Stripped" ("Обнаженная"), в которой был использован видеоматериал из документального фильма "Олимпия" ("Olympia") об Олимпийских играх в 1936 году в Берлине. Его сняла Лени Рифеншаль (Leni Riefenstahl) по заказу гитлеровского министра пропаганды Йозефа Геббельса (Joseph Goebbels).

Фильм воспевает эстетику мускулистого, совершенного тела, созвучную идеалам нацистов. И хотя создатели клипа утверждали, что их интересовала лишь эстетическая сторона видеокадров и никак не идеологическая, многие в Германии посчитали, что Rammstein серьезно перегнул палку.

Воспользовавшись съемками нацистской инсценировки, участники группы недостаточно полно переосмыслили ее, заключает Брюггемайер. По его мнению, тогдашняя резкая реакция в Германии на клип Rammstein объясняется тем, что в восприятии немцев время "третьего рейха" не является чем-то давно ушедшим в прошлое, а все еще висит мрачной тенью.

Очередной провокацией Rammstein стала и недавняя композиция "Deutschland". Она появилась уже после выхода в свет книги Майка Брюггемайера и вызвала шквал критики за использование Холокоста в маркетинговых целях.

Смотрите также:

__________

Хотите читать нас регулярно? Подписывайтесь на наши VK-сообщества "DW на русском" и "DW Учеба и работа" и на Telegram-канал "Что там у немцев?" или читайте насв WhatsApp.