Переводчица книг Туве Янссон - о Муми-троллях в России

28 марта в российских СМИ появилась информация о том, что финская компания Moomin Characters, владеющая правами на персонажей книг о муми-троллях, не выдает новые лицензии на использование образов в России и не продлевает уже действующие соглашения. Мы обратились к владельцам компании за комментарием, но ответа пока не получили. При этом книги Туве Янссон о Муми-троллях, которые выпускает издательская группа "Азбука-Аттикус" на русском языке, продолжают продаваться и переиздаваться, сообщили DW в издательстве.

Мы поговорили с Евгенией Тиновицкой, автором новейшего перевода книг Туве Янссон на русский язык, о том, почему Муми-троллей так любят дети во всем мире, об особенностях перевода и о возможном развитии событий вокруг персонажей в России.

DW: Как вы считаете, в чем особенность книг про Муми-тролля? Почему они такие странные, так отличаются от другой детской литературы? 

Евгения Тиновицкая: Эти книги не очень-то детские. Хотя, может быть, финские дети - такие, более созерцательные что ли, более задумчивые, более внимательные к мелочам. У меня была в детстве эстонская книжка про Пилле-Рийн, сейчас это уже раритет. Я помню это детское ощущение, когда ты, не отрываясь, смотришь пять минут на то, как медленно капля по стеклу течет, и это тебе интересно. Или как муравей куда-то долго-долго ползет. Мне кажется, когда жизнь вокруг искусственно ускоряется, как сейчас, то должен быть противовес в сторону замедления. Не знаю, способен ли на это современный ребенок, но это ему точно очень полезно.

При этом в этих книгах и приключения есть. Только кажется, что ничего не случается, потому что это не внешние события, а работа души. Вот едут муми-тролли на остров - и с ними ничего не происходит. Они приезжают, медленно осматриваются, обустраиваются. Но внутри каждого в этот момент - полифония: каждый персонаж морально растет, развивается каждый в свою сторону. Или Муми-мама, такая классическая мама, сумочка у нее, оладушки. И вдруг она начинает цветы рисовать, и – раз! - уходит туда, в рисунок. Такая полифония, как Бахтин писал про Достоевского: у каждого персонажа свой голос, своя история, они переплетаются, сталкиваются.

- Вы вместе с Марией Людковской и Мариной Бородицкой стали авторами нового перевода книг про Муми-тролля. Не боялись, что новый вариант не примут читатели, которые выросли на старых книгах?

- Волков бояться - в лес не ходить. Обычно мало кто может оценить перевод. Переводчика всегда ругают. При этом часто читатель замечает только, что имена героев изменились. И страшно возмущается. Некоторые даже не видят, что это - другой перевод, и не понимают, почему персонажей зовут иначе.

- А вы что-то изменили в именах?

- Почти ничего: те же Муми-папа, Муми-мама, Муми-тролль. Но есть персонаж, который всегда назывался по-другому: в оригинале это Snorkfröken, и это переводится как "Снорк-девочка", "Снорк-барышня". Мы командой размышляли, как лучше перевести, редактор Наташа Калошина полушутя предложила: "Снорочка". И я сказала: "О!" Еще в книжке про зиму в первых переводах был Бельчонок, а у нас - Белочка, тут как-то само собой получилось, это такой персонаж - "прелесть какая дурочка". 

- Над какой книгой серии было интереснее всего работать?

- Больше всего мне полюбилась книжка "Sent i november", по-русски мы ее назвали "В глубине ноября". (По сюжету, семья Муми-троллей уплыла на остров, описанный в предыдущей книге. В опустевшем Муми-доме пытаются ужиться одинокие и потерянные существа.  - Прим. ред). Я ее помнила как страшно депрессивную, я ее даже побаивалась. Какая-то такая книжка, где ничего не происходит. Муми-троллей нет, остались только вот эти странные ребята - филифьонки и хемули. Они там только разговоры разговаривают, что-то страшно нудное. А когда я начала ее переводить, там оказалось такое! Внешние события - это просто вершина айсберга, а автор показывает нам, что происходит внутри героев. В этой книге персонажи даже больше раскрываются, чем в других книгах про муми-троллей.

- Какой персонаж Туве Янссон вам наиболее близок?

- Я, наверное, Филифьонка. В последней книжке мы наблюдаем удивительный процесс - как второстепенный персонаж превращается в главного героя книги (в одного из). Она тревожная личность, и вдруг за что-то такое ухватывается и выращивает в себе устойчивость. И я гордилась ею, когда в конце книжки она становится совсем другой - самостоятельной, с внутренней опорой, крепко стоит на ногах.

- Книги про муми-троллей начали выходить в 40-х годах прошлого века. Было ли сложно адаптировать их под современный язык? 

- Книга не привязана к историческим реалиям, были только какие-то мелочи. Например, Муми-тролль наклеивал на стены картинки. Сейчас таких нет, их раньше вырезали из бумаги. Надо было их как-то назвать. Но это не самая большая проблема. Есть понятие динамической эквивалентности: мы не буквально дословно переводим каждое слово, а передаем ощущение, атмосферу. От переводчика требуется только это честно сделать, для удачного перевода больше ничего не надо. Я до начала работы уже знала книжки Туве Янссон, читала их по-русски и по-шведски. С каким-то автором ты совпадаешь, с каким-то - нет. Тут было полное восхищение. Я просто наслаждалась, как хорошо это сделано, как хорошо придумано. Хорошая книжка сама себя переводит, а ты за ней идешь.

- Как вы относитесь к запрету наследников Туве Янссон на использование в России образов муми-троллей? Как, вы считаете, будут развиваться события вокруг этого запрета?

- Я пока не вполне разобралась в ситуации. Финские СМИ пишут, что лицензия отзывалась уже давно, а фестиваль не разрешают проводить, потому что он вообще не согласовывался с наследниками. Они просто использовали образы персонажей, а права не купили. Мне сложно сказать на перспективу, что будет. Главное, чтобы не было обратной волны - чтобы не начали Муми-троллей из библиотек изымать и тиражи сжигать. Я надеюсь, что не начнут. Просто у нас сейчас у всех такое апокалиптическое мышление. Мне кажется, с Муми-троллем ничего не случится. "Кто его посадит? Он же памятник!"