Мануэль Херц: Синагога в Бабьем Яре - символ жизни

Автор синагоги на месте массового убийства евреев в годы нацистской оккупации в Киеве, архитектор Мануэль Херц (Manuel Herz) рассказал в интервью DW о том, как создавалось уникальное здание и как ему удалось воплотить надежду и красоту жизни на месте одной из самых страшных трагедий в истории человечества.

DW: Синагога в Бабьем Яре, напоминающая по форме книгу, - пример трансформативной архитектуры. Можно ли считать это вашим уникальным стилем?

Мануэль Херц: Вряд ли это можно назвать моим особым стилистическим приемом. В своей работе я концентрируюсь на задаче и рассуждаю, каким может быть архитектурное решение, учитывая конкретное место и все, что с ним связано. Поэтому для строительства синагоги в Киеве был создан именно трансформативный архитектурный проект.

Бабий Яр - место, где было совершено немыслимое число убийств, где земля буквально пропитана кровью. Важно, чтобы нашим ответом на уничтожение более сотни тысяч человек стала не архитектура, призывающая к молчанию, а архитектура, которая воплощает их многоголосие и вовлекает нас. Особенно в Бабьем Яре, где за два дня было расстреляно почти 34 тысячи человек, а в последующие несколько недель еще десятки тысяч. Каждый из убитых хотел жить. Вот почему я стремился создать многозвучие в архитектурной форме. Это был импульс, который в дальнейшем привел меня к идее объекта в виде трансформативной книги, открывающей новый мир.

Безусловно, здание имеет мемориальное значение, но не только. Подчеркну, что это - синагога, которая должна жить и призывать нас смотреть в будущее. Впервые за десятилетия здесь появилось здание, и прекрасно, что это именно синагога. Потому что так мы начинаем с жизни, а не смерти. 

- Как стало возможным воплощение смысловых метафор в материале?

- При строительстве мы использовали древесину столетних дубов из разных уголков Украины, что делает здание общеукраинским. Оно напоминает о деревянных синагогах Западной Украины и Польши. Из-за своей хрупкости дерево практически не используется в мемориальной архитектуре. Но именно благодаря своей эфемерности оно побуждает нас ежедневно бережно и с любовью заботиться о здании.

Мы разработали дизайн ручной росписи свода, где отдельные элементы отсылают к росписи деревянных синагог XVII и XVIII веков. Например, к Гвоздецкой синагоге, богато украшенной растительными орнаментами. Изображение ночного неба со звездами-цветами на потолке повторяет их расположение над Киевом, каким оно было 29 сентября 1941 года. И мы, глядя на эту красивую ручную роспись, одновременно представляем то звездное небо, которое видели евреи незадолго до расстрела. Так красота связана с темой смерти, и так синагога связана с историческим местом и событием. И здесь синагога празднует жизнь и ее красоту.

 - Концепция художественного директора Мемориального центра Холокоста "Бабий Яр" Ильи Хржановского часто подвергалась критике. Справедливо ли?

- Что я действительно ценю в Илье, так это то, что он отважился на проект, который был невероятным вызовом как технически, так и по времени. Строительство синагоги от первого обсуждения до практического завершения заняло всего полгода.

Мы должны быть предельно аккуратны с наследием Бабьего Яра. Думаю, что один из многих уроков, которые мы должны извлечь, заключается в том, что национальная идентичность никогда не должна быть определяющей. Нельзя сводить все к какому-то ярлыку - "еврей", "израильтянин", "русский" или "украинец". Мы все слишком сложны и многогранны. Что я могу сказать о себе? Родился в Германии, много лет жил в Англии и США, и вот уже как 15 лет в Швейцарии. Я еврей, но посещаю синагогу не каждую неделю. Какой ярлык подходит мне? Никакой.

- Вы много преподаете и выступаете с лекциями по всему миру. Какими будут архитекторы будущего?

- С оптимизмом смотрю в будущее и радуюсь каждому новому поколению архитекторов. Мы - одни из последних универсалов, и должны разбираться в разных темах: от статики и строительного права до социологии, истории и философии. Поэтому для архитектора так важны уверенность в себе, ум и любопытство.

- Сегодня молодое поколение в разных странах заботит проблема защиты климата. Какой вклад может внести архитектура?

- Мы можем сделать очень многое. Возведение жилых зданий, их отопление, охлаждение и в итоге их снос забирают от 30 до 40 процентов всего энергопотребления. Используя экологически чистые материалы, мы должны создавать постройки, которые будут потреблять минимум энергии. Как перепрофилировать здания, чтобы их не пришлось сносить, или как хотя бы продлить срок их эксплуатации? Нам стоит многое переосмыслить.

- Насколько активно современные архитекторы используют новые технологии? Какая роль отводится искусственному интеллекту?

- Конечно, мы ежедневно используем цифровые технологии. Например, для геометрических расчетов положения солнца и отбрасываемых теней, которые практически невозможно рассчитать вручную. Однако мы с женой любим повторять: "Остаемся un-AI-able" (игра слов: "unable" с англ. "неспособный" и "AI" сокр. от англ. "artificial intelligence" - "искусственный интеллект" - Ред.). Мы хотим делать то, что никогда не сможет придумать система искусственного интеллекта. Иногда спрашиваешь себя : "И как это только пришло в голову?" В том-то и прелесть, что мы этого не знаем.

Смотрите также: