Как война влияет на усыновление детей-сирот в Украине

За три недели до начала полномасштабной войны России против Украины директор Краматорского дома ребенка Анатолий Романов решил собрать для каждого из 79 воспитанников тревожный рюкзак - с водой, питанием и средствами гигиены. "Мы готовились, потому что у нас уже есть опыт 2014 года. Мы уже знали, что такое война", - вспоминает Романов.

Весной 2014 года, когда пророссийские боевики "ДНР" оккупировали Краматорск, директор пытался эвакуировать свое заведение в Харьков. "Мне не разрешали выехать - угрожали, вызывали в комендатуру. Принуждали вывезти детей или в Ростов, или в Крым. Дежурили возле моего кабинета и на улице, у забора, чтобы я не "украл" детей - не вывез их на подконтрольную Украине территорию", - рассказывает Романов.

В конце концов, ему удалось договориться об эвакуации. Всех 33 детей расселили по заведениям Харькова. Краматорск вскоре освободили, но эвакуированные дети остались в Харькове. Вместо них в Краматорск привезли почти 200 детей из Макеевки и Донецка, которые до сих пор остаются оккупированными. "Я думал, что и в этот раз война в Краматорске продлится несколько месяцев. А эта война гораздо страшнее", - говорит директор.

Краматорск - Святогорск - Банчены

Утром 24 февраля Анатолий Романов проснулся от взрывов и уже через 15 минут был в Доме ребенка. Вместе с коллегами директор ждал решения по эвакуации. Место нашел заранее - реабилитационный центр для детей в Святогорске, в 50 километрах от Краматорска. "Там Святогорская лавра - это Московский патриархат. Неужели они будут ее бомбить?" - размышлял Романов.

Однако уже через две недели дети и воспитатели снова проснулись от взрывов. Администрация решила вновь эвакуировать заведение, на этот раз в Черновцы. Только треть работников согласилась ехать, поэтому директор боялся не справиться со всеми детьми. "На вокзале я вышел к людям - там их много эвакуировалось, и говорю: мы вас бесплатно довезем, а вы помогите нам с детьми. Собралось где-то 15 желающих", - вспоминает Романов.

Через двое суток они добрались до Свято-Вознесенского монастыря в Банченах Черновицкой области, где и живут последние полгода. За это время дети адаптировались, хотя с ними до сих пор работают психологи.

Находясь в эвакуации, Дом ребенка продолжает принимать детей, оставшихся без родительской опеки. "Я сообщил обладминистрации, что мы работаем, - говорит Романов. - За это время мы уже приняли шестерых детей из Покровска Донецкой области. Одного ребенка должны привезти из Константиновки. Мы можем приютить еще около 20 детей, даже сами их заберем".

Проблемы с размещением эвакуированных детей

Другие детские дома также были эвакуированы из Донецкой области. Всего из зоны активных боевых действий вывезли почти всех детей, лишенных родительской опеки. По информации Ульяны Токаревой, заместительницы министра социальной политики Украины, в более безопасные регионы страны эвакуировали 277 детских заведений, за границу - 198.

В то же время 44 ребенка до сих пор остаются в Запорожской области, которая подвергается постоянным российским атакам. Детей тяжело переместить из-за инвалидности, связанной со сложными заболеваниями костей. Однако министерство продолжает вести переговоры по этому поводу.

"Когда перемещают заведение со 100, 200, 300 детьми, достаточно сложно найти надлежащие условия в другом регионе Украины, - отмечает Токарева. - Если речь идет о перемещении таких больших групп за границу, то нужно понимать, что большинство стран Европы уже давно прошли этот этап. Там активно развиты семейные формы воспитания для детей, оставшихся без родительской опеки. Заведения для сирот рассчитаны на очень маленькое количество детей - не более 20".

Одной из основных проблем с эвакуацией таких заведений является нехватка мест для детей с инвалидностью в более безопасных регионах Украины, говорит уполномоченная президента Украины по правам ребенка Дарья Герасимчук. Также, по ее мнению, не хватает приглашений для детей с инвалидностью от международного сообщества.

"Украина нацелена на то, чтобы каждый ребенок жил в семье"

Для детей, которые остались без родительской опеки во время войны и которых не смогли поместить в заведения из-за эвакуации, действует программа "Ребенок не сам". Это совместный проект Офиса президента, уполномоченной президента по правам ребенка Дарьи Герасимчук, министерства социальной политики и ЮНИСЕФ. Ее запустили уже в первые дни российского вторжения.

"Это мгновенная реакция на насущные нужды, - говорит Герасимчук. - Украина нацелена на то, чтобы каждый ребенок жил в семье. Ведь даже в лучшем заведении ребенок не будет обеспечен необходимым семейным теплом".

Среди участников программы "Ребенок не сам" - супруги Львовы, которые живут в Вышгороде на Киевщине и воспитывают двух своих детей - восьмилетнего Ивана и пятилетнюю Варвару. Последние четыре месяца дети называют маму и папу по именам - Людой и Лешей. Такое правило действует с тех пор, как семья приютила четырехлетнего Максима и двухлетнюю Софию - брата и сестру, которых забрали из семьи в сложных жизненных обстоятельствах.

"Максим и Соня хотели называть нас мамой и папой, но этого нельзя позволять, поскольку их еще могут вернуть в биологическую семью или отдать на усыновление другим людям. Поэтому мы и своих детей попросили называть нас по именам", - объясняет Людмила.

Людмила и Алексей думали об усыновлении третьего ребенка. Они не боялись работы с психологическими травмами такого ребенка, поскольку у их старшего сына заболевания аутического спектра. Но беспокоились о бытовых условиях - хватит ли места в их двухкомнатной квартире. "И хочется, и колется", - описывает их колебания Алексей.

Более 4,5 тысяч детей остались без родительской опеки

О программе "Ребенок не сам" супруги Львовы узнали еще в начале полномасштабного вторжения РФ в Украину. Они заполнили заявку, прошли отбор и обучение у специалистов ЮНИСЕФ - детского фонда ООН.

Уже летом Людмилу и Алексея позвали в Иванков, поселок на Киевщине. Там искали приют для Максима и Софии. Поскольку ближайший детский дом был эвакуирован, их временно поместили в больницу.

"Когда началась война, стало понятно, что не так много и надо. Если ребенку угрожает опасность, а мы можем создать безопасную среду, где он будет накормлен, будет спать в удобной кровати, получит медицинскую помощь - надо действовать. Нет времени улучшать жилье", - говорит Алексей.

Людмила возмущается, что некоторые участники программы хотят принять ребенка, родители которого погибли на войне, но не того, которого забрали из семьи в сложных жизненных обстоятельствах и не смогли разместить в детском доме из-за эвакуации. Она слышала, как некоторые семьи отказывались приютить детей ромов или людей с зависимостями.

За четыре месяца супруги выявили немало психологических проблем у Максима и Софии, которые долгое время были вынуждены самостоятельно о себе заботиться. Однако Львовы и их родные дети восприняли это как вызов и уже могут похвастаться первыми достижениями.

"Теперь стало значительно легче, - делает вывод Людмила. - Например, дети больше не боятся теплой воды, как это было в первые дни - потому что дома они мылись холодной водой. Больше не хватают всю еду, которую видят - потому что раньше недоедали. Они научились говорить о себе, о своих чувствах".

Семья Львовых привыкла к Максиму и Софии и думает об усыновлении. Но их биологические родители не лишены прав - судебный процесс еще продолжается. К тому же, чтобы усыновить двоих детей, Львовы должны переехать в большую квартиру.

По информации Национальной социальной сервисной службы Украины, во время войны без родительской опеки осталось более 4,5 тысяч детей. Лишь около тысячи из них потеряли родителей из-за боевых действий, остальные дети остались без родительской опеки по другим причинам. В основном сирот устроили к родственникам или друзьям семьи. Приблизительно тысяча детей попала в заведения. Только около 300 сирот были устроены во временные семьи, 27 из них - по программе "Ребенок не сам".

"Мы не знаем реальной статистики по сиротам в Украине"

Из-за боевых действий и оккупации части Украины нынешняя статистика по сиротам не может быть точной, отмечает Дарья Касьянова, директор неправительственной организации "SOS Детские городки Украина", которая занимается такими детьми.

"Боюсь, что мы не знаем реальной статистики, - говорит Касьянова. - До войны сиротами становились от 10 до 12 тысяч детей в год. Лишь 5% - биологическое сиротство, когда родители умерли. А сейчас война, соответственно, - усиливается бедность, маргинализация, болезни. Статистика не может быть меньшей".

Заместительница министра социальной политики Украины Ульяна Токарева говорит, что процедура усыновления не была запрещена из-за начала полномасштабной войны. "К тому же, в августе Кабмин принял постановление, расширяющее возможности для установления статуса ребенка, чтобы он как можно быстрее был устроен в семью. Заработали консультации и сбор документов через "Дію", - отмечает Токарева. - Мы также переделали учебную программу для потенциальных усыновителей, чтобы она могла соответствовать всем потребностям ребенка, в частности, связанным с войной".

В то же время заместительница министра акцентирует внимание на препятствиях для усыновления, вызванных войной. Прежде всего это перебои в работе служб по делам детей и судов, без которых невозможна эта процедура. Значительная часть детей, подпадающих под усыновление, были эвакуированы за границу. На учете по усыновлению сейчас состоит 16 тысяч сирот. Из них эвакуированы около шести тысяч, только 1,5 тысячи - в пределах Украины, отмечает Токарева. А усыновление возможно только для детей, находящихся в стране.

Война усложнила усыновление

"До мая система была парализована, - отмечает Касьянова. - Невозможно собрать документы - они уничтожены, реестры закрыты. Невозможно пройти обучение - много где не работают соцслужбы. Потенциальные усыновители потеряли свое имущество. Ребенка, с которым они установили контакт, вывезли за границу. Или сама семья уехала, а ребенка с заведением не эвакуировали".

По информации Касьяновой, ранее больше всего детей усыновляли из восточных и южных областей Украины, которые подвергаются интенсивным российским атакам и откуда эвакуировали почти все детские дома.

"Процедуру усложняет и требование о неразделении детей-сирот - согласно Конвенции ООН по правам ребенка, - добавляет Касьянова. - Когда один ребенок находится в интернате, а его младший брат или сестра - в Доме ребенка. Если одно из заведений эвакуировали за границу, усыновить обоих детей будет невозможно, ведь во время этой процедуры нельзя разделять детей".

Все это привело к уменьшению числа усыновленных детей. По данным Токаревой, с начала этого года украинцы усыновили 458 сирот (350 из них - во время полномасштабной войны), иностранцы - 94. В прошлом году по состоянию на 30 сентября украинцами было усыновлено 709 детей, иностранцами - 203 ребенка.

В принципе, с начала войны Украина запретила межнациональное усыновление. Процедура усыновления иностранцами детей, о которых говорит Токарева, была начата до 24 февраля. "Этот запрет был введен сознательно, чтобы защитить интересы детей, - объясняет заместительница министра социальной политики. - Из-за нагрузки, связанной с полномасштабным российским вторжением, система защиты детей не всегда успевает работать оперативно".

В то же время из-за этого запрета дети старшего возраста, у которых есть инвалидность, потеряли возможность найти новую семью. Ведь быть усыновленными иностранцами могли те украинские сироты, которые достигли пятилетнего возраста и состоят на учете больше года - то есть те, кого в течение нескольких лет не забрали украинцы. Кроме этого, иностранцы могут усыновить маленького ребенка, стоящего на учете меньше года, только в случае его тяжелой болезни. А в заведениях в более безопасных регионах Украины или заграницей, куда были эвакуированы сироты, в частности с инвалидностью, обычно нет надлежащих условий.

Смотрите также: