Как изменились белорусы за прошедший год?

Когда в мае 2020 года года белорусский ЦИК объявил о старте президентской кампании, мало кто в Беларуси мог предположить, что она станет настолько знаковой для страны. За прошедший год в Беларуси появились новые лидеры, выросла солидарность в обществе, а ранее безразличные к политике граждане на протяжении нескольких месяцев выходили на массовые акции протеста.

Сейчас в стране часто говорят, что электоральный период и последующие протесты стали причиной кардинальных изменений в белорусском обществе, и как раньше уже не будет. Так ли это - DW выясняла с белорусскими экспертами.

Появление новых лидеров в Беларуси

Многие изменения в белорусском обществе произошли еще до начала избирательной кампании, просто раньше мы не осознавали их масштаб, говорит социолог белорусского Центра европейской трансформации Оксана Шелест. "Кампания обнажила эти изменения. Активность, солидарность, креативность, которая вышла на поверхность в тот период, она ведь не появилась за день или два - это результат долгого процесса, который раньше был не так заметен и не касался политических вопросов".

По ее словам, на протяжении десятилетия в стране наблюдалось развитие частного сектора, гражданского общества, альтернативной культуры: "Мы это видели, но это были отдельные островки, которые не пересекались между собой. Предвидеть, что они смогут мобилизоваться, объединиться и заняться политикой, было довольно сложно", - считает Шелест.

Взрывом и поводом для политической мобилизации стало появление новых персон и лидеров. "Перед выборами главным вопросом был: если не он, то кто? Учитывая, что политическое поле у нас постоянно зачищалось, появление ярких фигур вроде Бабарико, Цепкало и Тихановского позволило всему разнородному потенциалу соединиться и выйти на поверхность", - поясняет социолог.

О важности новичков в белорусской политике говорит и политолог, член Координационного совета Андрей Егоров: "Еще одним чудом кампании стала воля команд на объединение и складывание всего социального капитала вместе, этого общество ждало всегда. Символически это выразилось в женском триумвирате, причем важно, что они не были политиками и выступали с минималистичной программой, обещая только восстановление справедливости - идеально пустой сосуд, который вмещал в себя мечты любой социальной группы".

Белорусы поверили, что они невероятные

В целом, по словам Егорова, сейчас общество перешло из состояния социальной атомизации, где все по отдельности противостояли государству и решали вопросы, к социальной мобилизации и росту доверия. "На протяжении всего 2020 года мы видели проявление массовой солидарности - не только политической, но и социальной в ответ на пандемию. Появились инициативы, люди стали собирать деньги, создавать независимые профсоюзы - люди приняли ответственность за то, что является их общим делом, это феноменальный процесс", - говорит Егоров и отмечает, что государство такую активность старается подавить.

Кроме того, предвыборную кампанию и ситуацию после можно благодарить за то, что она поменяла представления людей друг о друге, и белорусы увидели себя во всей красе, полагает социолог Шелест: "Белорусов правда завел мем про "невероятных" (известное высказывание Марии Колесниковой. - Ред.) - впервые кто-то с высокой трибуны сказал, что вы не "забитые" или "народец", а назвал невероятными, и всем захотелось в это поверить. Белорусы увидели друг друга как нацию, как людей талантливых, красивых и на многое способных".

Поддерживая мысль Шелест, Егоров говорит, что на массовое сознание очень влияет появление новых современных героев. "Например, Нина Багинская: весь 2020 год она делала ровно то, что и всю свою жизнь - ходила с флагом и никого не боялась, но сейчас она стала символом протеста. Этот опыт невозможно забыть, он является маркером нового самоощущения", - поясняет политолог.

Белорусы и культурное несогласие

Культуролог и медиааналитик Максим Жбанков, наоборот, считает, что после пережитого травматического опыта для всей нации принципиальных открытий не произошло: "Каждый остался вровень со своими моральными барьерами и ценностями - садисты остались садистами, мягкотелые замерли в ожидании, кто победит, а те, кто были творческими и независимыми, продолжили ими быть, пусть для многих из них это означало эмиграцию".

В целом, по словам Жбанкова, в прошлом году речь шла не столько о политической активизации людей, сколько о практиках культурного сопротивления и несогласия. "Летом произошло культурное столкновение: новой европейской модели существования, стиля одежды, симпатий и ценностей с той грубой фальсификацией и предельно уродливой политической активностью, которую демонстрировала система", - считает культуролог.

Однако говорить о появлении нового культурного режима в белорусском обществе нельзя. "Фишка в том, что единственного на всех культурного режима нет, наоборот, происходит размывание авторитарной догматической централизованной модели управления культурой. Это означает, что наша новая культурная реальность становится все более многослойной и мозаичной - это и есть высшее проявление свободы культуры", - говорит Жбанков. Этот всплеск, по словам культуролога, не может, да и не должен закончится единым большим стилем, ведь сейчас скорее идет процесс разрушения монолитного квазисоветского культурного канона, который белорусам 26 лет вбивали в головы.

Как раньше в Беларуси уже не будет

Отвечая на вопрос, может ли белорусское общество в своем развитии откатиться назад в довыборные времена, политолог Егоров говорит, что у людей изменилось представление о себе, они приобрели новый опыт, и он никуда не денется. "С другой стороны, люди могут вернуться в состояние политической пассивности, решив, что они проиграли - да, мы классные, но нас покорили и завоевали. Сейчас не получилось, но в следующий раз может быть другой всплеск с другим результатом", - отмечает Андрей Егоров. 

Социолог Шелест также считает, что белорусы не смогут вернуться в состояние начала 2020 года и забыть все, что с ними происходило. Кроме того, у властей тоже нет возможности вернуться в то состояние, ведь система идет по пути репрессий, который невозвратен. "Мы слишком далеко зашли в этом процессе. Когда в стране 370 политзаключенных, тысячи уголовных дел, связанных с протестами и репрессивные законы, откатиться назад невозможно. Но каким будет движение вперед и будет ли путь светлым - это другой вопрос, ответа на который пока нет", - резюмирует Оксана Шелест.

Смотрите также: