Специально для рубрики "Беларусь. Перспективы" политолог Павел Усов написал колонку о том, чем вызвано широкое распространение "теорий заговора" и конспирологических версий, связанных с кончиной министра иностранных дел Беларуси. Обсудить мнение политолога и поделиться своим можно в Telegram-канале "DW Беларусь".
Дефицит информации рождает мифы
В закрытых обществах, которые формируются в авторитарных системах, власть воспринимается как особое пространство, а люди, стоящие на ее вершине, - как небожители. Их жизнь покрыта тайной, "подданные" знают об элите ровно столько, сколько им положено знать. Дефицит информации рождает мифы и представления о властителях: что они смертельно больны либо вместо них уже давно правят двойники или тройники.
В свою очередь, смерть высокопоставленного чиновника воспринимается как нечто неординарное и обязательно обрастает слухами и теориями, связанными с тайными заговорами.
Похожая ситуация сложилась и вокруг скоропостижной смерти министра иностранных дел Беларуси Владимира Макея. Слухи усиливает еще и то, что страна находится под сильным влиянием России, которая втянула Беларусь в войну и имеет возможность вмешиваться в те или иные процессы в стране.
Поэтому одна из наиболее обсуждаемых конспирологических версий причин смерти Макея – якобы действия Москвы. Дело в том, что прокремлевские аналитики рассматривали Макея (создавали образ) как агента влияния Запада, противника интеграции, который стремится вывести Беларусь из зависимости от России. Такое убеждение сформировалось в результате широкого диалога между белорусским режимом и Западом в период с 2014 по 2020 год, когда Беларусь стала восприниматься чуть ли не донором стабильности в регионе.
Политик, способный стать альтернативой
Эти заслуги приписывались министру иностранных дел, его умению убедить Запад в том, что Лукашенко стремится к защите независимости страны. Конечно, доля правды в этом есть, но нельзя забывать, что "диалог" начался после начала первой войны в Украине, и Запад (главным образом - Европа) был готов смириться с режимом Лукашенко, чтобы не допустить дальнейшей геополитической турбулентности. Эти страхи и использовал Макей для продвижения позитивного образа белоруской диктатуры.
Российские элиты причину таких смещений могли видеть в действиях Макея. Вместе с тем ситуация была совершенно иной. Например, Лукашенко отказался от серии очень важных визитов в Европу. Он не поехал в Париж в 2018 году для участия в торжественных
мероприятиях по случаю 100-летия окончания Первой мировой войны, отказался принять участие в саммите "Восточного партнерства" в Европе, отказался от участия в мероприятиях, посвященных началу Второй мировой войны в Варшаве в 2019 году. Все это показывает, что "дрейф" в сторону запада для режима Лукашенко был лишь имитацией.
Но в Москве это могли воспринимать совершенно иначе, а может, даже хотели именно так оценивать положение вещей, чтобы усилить давление на Лукашенко. Исходя из этой гипотезы, легко предположить: Кремль мог опасаться, что Макею удастся убедить Запад начать с Беларусью скрытые консультации. Тем более, что министр иностранных дел европейскими дипломатами воспринимался именно как прогрессивный политик либеральных взглядов, способный стать альтернативой Лукашенко (этот миф - также успешная игра Макея и его аналитиков, усиливавшая позитивное восприятие диктатуры). Такая логика и порождает спекулятивные слухи о том, что Кремлю был выгоден уход белорусского министра.
Символичный уход
В этом конспирологическом сценарии неожиданная смерть министра могла иметь и дополнительное политическое значение, а именно - послание непосредственно Лукашенко, предупреждение, что любая попытка заигрываний с Западом может трагически закончиться для него и его родных.
Усиливающим мотивом для этой версии послужила информация, которая активно циркулировала в медиапространстве на протяжении всей прошлой недели, - о том, что Москва якобы стремится устранить Лукашенко, получить полный контроль над территорией Беларуси и втянуть страну в войну против Украины.
Но не думаю, что Россия реально ставит перед собой цель устранения Лукашенко. Он хорошо справляется с задачей контроля внутриполитической ситуации в Беларуси и уничтожает любое сопротивление не только его власти, но и собственно российской экспансии.
Более того, мы наблюдаем процесс накапливания российский военных средств и сил в Беларуси, якобы в рамках развертывания региональной группировки войск, что так или иначе рассматривается как подготовка к новому этапу агрессии. Совершенно очевидно, что Лукашенко никак не может этому противодействовать.
Тем не менее смерть Владимира Макея, спекуляции и домыслы вокруг нее уже стали элементами информационной войны, и этот мотив будет только усиливаться. Москва, безусловно заинтересована в том, чтобы Лукашенко не вышел из атмосферы психологического дискомфорта и не чувствовал себя в безопасности, а значит оставил любые мысли о несогласии с российской экспансией внутри Беларуси.
Запад и Украина, наоборот, надеются на то, что страхи Лукашенко перед диверсией со стороны Москвы вынудят его действовать более самостоятельно, а также усилить в своем окружении антироссийский элемент. Однако проблема в том, что переход авторитарного режима в новую фазу своего существования уже полностью исключил наличие хоть какого-то национального фактора, даже формального, и сделал Беларусь придатком "русского мира". В этом плане смерть Макея, который виделся многими как "либеральная альтернатива", весьма символична и демонстрирует полный крах декоративных институтов лавирования между двумя полюсами.
Автор: Павел Усов, глава варшавского Центра политического анализа
Комментарий выражает личное мнение автора. Оно может не совпадать с мнением редакции и Deutsche Welle в целом.
Смотрите также: