"28 панфиловцев": Что говорят немецкие историки?

Фильм "28 панфиловцев" вышел на российские экраны 24 ноября и сразу оказался в лидерах проката. Общественная дискуссия относительно мифологизации исторического прошлого поутихла, но не прекратилась. Министр культуры пока больше "мразями" никого не называл, зато предложил относиться к биографиям героев "как к житиям святых".

Как сообщает агентство "Интерфакс", на днях лауреат литературной премии "Русский Букер" этого года Петр Алешковский призвал "докапываться до правды" и "не сдаваться бескультурью, желанию наживы, нежеланию исследовать прошлое, созданию мифов и поддержанию мифотворчества". Мы решили отозваться на призыв писателя и обратиться за комментариями относительно советского и постсоветского мифотворчества к человеку, в успехе или провале картины о панфиловцах никак не заинтересованному, далекому от современных российских реалий, однако хорошо разбирающемуся в истории Второй мировой войны. Наши вопросы мы адресовали немецкому историку, специалисту по Восточной Европе, доктору наук Йоргу Ганценмюллеру (Jörg Ganzenmüller).

DW: Почему вокруг "28 панфиловцев" разгорелась такая дискуссия? И почему российское руководство так болезненно относится к попыткам анализировать историю?

Йорг Ганценмюллер: Кремль на протяжении нескольких лет способствует утверждению в российском обществе исключительно патриотического восприятия истории. Отсюда и интерес к героям и мифам времен войны, которые истолковываются в пользу русской национальной идеи. И в данном контексте российское руководство не заинтересовано в "демифологизации".

В конечном итоге советская пропаганда военных лет становится частью современной российской политики в области истории. Патриотизм, как известно, базируется на гордости, а гордиться "проще" героическими поступками большого масштаба. А тот, кто не идентифицирует себя с героями прошлых лет и ставит под сомнение их подвиг, автоматически попадает в стан "врагов".

- Как можно в двух словах охарактеризовать современную российскую политику в области истории?

- История сознательно истолковывается в совершенно определенных целях: она фактически служит государству, используется им в целях утверждения национальной идеи. В демократическом государстве принято критически относиться к собственной истории, анализировать те или иные события и их причины, подвергать те или иные высказывания сомнению. В российском обществе для интерпретации истории сегодня практически нет места.

- Как так получилось, что, несмотря на, казалось бы, вполне убедительное разоблачение культа Сталина при Хрущеве и при Горбачеве, критическое отношение к истории не стало в России всеобъемлющим явлением? Почему десталинизация не увенчалась успехом, а легенды времен советской пропаганды продолжают жить?

- Мне кажется, что потребности в критическом анализе роли предков во времена сталинизма российское общество в принципе не испытывало. И в этом нет ничего особенного. Это объяснимо в стране, где во времена диктатуры было много палачей. Потомки жертв террора хотят узнать о прошлом все, но другая сторона – нет. Да и все ли могут сегодня с уверенностью утверждать, чем их предки занимались в 30-е годы? Сегодня в России мы имеем следующую комбинацию: незаинтересованность общества плюс государственная политика в области истории, в рамках которой фактически важны только герои и подвиги, а все плохое сознательно выводится из поля зрения широких масс.

- Как много времени потребовалось Германии на то, чтобы прийти к тому адекватному восприятию истории своей страны, которое имеет место в наши дни?

- Германия очень долго шла к критическому восприятию своей истории. Расследовать собственные преступления, совершенные во время Второй мировой войны, никто особенно не хотел. В Советском Союзе жертвы и палачи продолжали жить рядом, в одной стране. Большая часть жертв национал-социалистов не были гражданами Германии, а происходили из стран Восточной Европы, и "замолчать" историю было бы в принципе легче. Но страны-победительницы фактически принудили Германию расследовать преступления, совершенные немцами. Лишь только следующие поколения немцев, рожденные уже после войны, начали интересоваться прошлым страны и своих родителей по собственной инициативе, но и это не стало тогда массовым явлением. С критическим анализом истории в масштабе всей страны и на всех уровнях мы в Германии имеем дело с 90-х годов прошлого века.

- Судя по комментариям в соцсетях и на различных форумах, многие в России действительно не хотят "копаться в прошлом", считая попытки ставить под сомнение героические подвиги аморальными…

- Я не вижу ничего аморального в стремлении разобраться в истории своей страны. И мне кажется, люди, которые воевали и положили свои жизни на благо родины, заслужили, чтобы о них и о той войне в целом знали правду. Основную тяжесть той войны пришлось вынести на своих плечах гражданам Советского Союза. Столько жертв не было ни в одной другой стране. Без участия Советского Союза война с "третьим рейхом" либо была бы проиграна, либо была бы выиграна, но намного позже. И разве тот факт, что мы называем миф о 28 панфиловцах тем, чем он являлся на самом деле, а именно - мифом советской военной пропаганды, умаляет значение подвига советского народа?

Смотрите также: