Чеченские беженцы не хотят покидать Германию
1 августа 2006 г.
После уничтожения Шамиля Басаева, на счету которого Беслан, "Норд-Ост" и другие чудовищные преступления последних лет в России, промосковская власть в Грозном объявила, что антитеррористическая операция в Чечне фактически завершена и мир восстановлен. Повод для многих чеченских беженцев вернуться на родину?
Два образа Шамиля Басаева
Двухэтажный дом в окрестностях Кёльна. На первом этаже общежития для просителей политического убежища кухня, которой пользуются шесть семей. На втором этаже в двух комнатах живет семья Рамзана Бахмадова из пяти человек. Имя собеседник попросил изменить, из страха за своих троих детей. Известие о смерти лидера чеченских сепаратистов было для него полной неожиданностью. Как он относится к Басаеву?
"Он и хороший, и плохой, - говорит собеседник "Немецкой волны". - Есть в нем какие-то моменты, что он хорошо делал, есть моменты, когда брал все на себя, все теракты, все ордена лишние… Это нехорошо было. Потому что теракты, Беслан, это совсем противоположное чеченцам, что сзади, из-за угла, подорвать, детей, это не могут делать настоящие чеченцы!"
Тюрьма или родина
39-летний Рамзан Бахмадов попал в Германию более пяти лет тому назад. Еще до войны в Чечне он перебрался в Ульяновск. Там нашел работу, женился на русской, имел неплохой доход. Жизнь в России для чеченца, правда, всегда была трудной, рассказывает он, нервно ерзая на стуле, но когда губернатором Ульяновской области был избран генерал, который участвовал в чеченской войне, началась настоящая травля. Выборы генерал выиграл под лозунгом "Чеченцы будут или сидеть или уедут на родину. Одно из двух", рассказывает Бахмадов.
С того момента милиция уже не церемонилась с чеченцами: оскорбления и немотивированные проверки документов стали обычным делом. Неоднократно Рамзану угрожали вооруженные и одетые в камуфляжную форму милиционеры. Во время многочисленных обысков они безнаказанно выносили из дома ценные вещи. Когда его обвинили в поддержке чеченских боевиков, Рамзан бежал за границу. Трое из его четырех братьев сделали это уже раньше.
Нормальная ситуация
О возвращении в Чечню отец троих детей не думает. "Кто там остался, кто пережил самые острые, самые тяжелые моменты, те привыкли. А для меня… Если я сейчас попаду в Чечню... Уже при одной мысли о том, что рядом может произойти взрыв, у меня может инфаркт случиться. А у детей начнется истерика страшная... А люди, которые там остались, они видели столько страшного, перенесли столько тягот, что ситуация им кажется нормальной", - говорит Бахмадов.
Во власти Кадырова
Новости о событиях в Чечне он узнает из интернета. Бахмадов и все его знакомые чеченские беженцы здесь в Германии разделяют мнение, что ситуация в Чечне тупиковая. Чечней правят вооруженные боевики, российские федеральные силы и лояльный Кремлю непредсказуемый и всесильный Рамзан Кадыров. Какого мнения Бахмадов о чеченском премьере?
"С такими полномочиями человек, как его не бояться! Если он в Кремль заходит, к Путину обращается. Путин развязал ему руки, он творит, что хочет там. По телевизору каждый день показывают его хорошие дела: вот там он сделал то-то, там такую клинику хочет построить. А темные дела, о них не сообщают", - говорит Бахмадов.
Образ врага
Никто не может там поручиться за свою жизнь, продолжает беженец, в Германии он и его семья - в безопасности. Но окончательное решение еще не принято. В сентябре, возможно, полугодовое разрешение его семье на пребывание в Германии будет продлено на два года. Трудное время для чеченца, его русской жены и трех детей, наполовину чеченцев, наполовину русских.
Бахмадов говорит: "Я в Чечню ни за что не поеду, только если насильно, пока вот эта власть там. У нас никакого будущего нет там в данной ситуации, ни в Чечне, ни в России.
Меня окружают люди, у которых в семьях хоть один человек либо пострадал, либо убит. Семьи, где никто не пострадал, по пальцем можно сосчитать. У них образ создается: русский - враг. Как для русских, которые пострадали, у кого в семье кто-то погиб, чеченец, он никогда уже хорошим не будет. У них мечта - чтобы Чечню стерли. Отправят нас туда, пойдут дети в школу, мать русская, ага. Разговаривают сейчас в основном по-русски. Что угодно может случиться. У меня ситуация страшно запутанная…"