Радикальный ислам в Центральной Азии: опасный тренд

В странах Центральной Азии распространены все мировые религии. Но специалисты утверждают, что в настоящий момент основная проблема региона в религиозной сфере или основной тренд - это нарастающая исламская радикализация. Эксперт Центра исследования кризисных ситуаций (CSRC) на Мальте Наталья Харитонова напоминает, что исследование, проведенное учеными в Казахстане, определяет специфику религиозной ситуации в регионе как сохранение секуляристских государств при подавляющем доминировании ислама среди населения и глубокой исламизации обществ этих государств.

Традиционный ислам и альтернативы

"Исламистский терроризм выступает как наиболее наглядный продукт радикализации внутри суннитского сообщества в Центральной Азии, но это вершина айсберга", - отмечает Харитонова. По ее словам, специалисты выделяют три основных аспекта этого явления. "Первый: есть четкая корреляция степени радикализации и социальной защищенности населения. Второй - это распространение "нетрадиционной" теологической базы такими движениями, как, например, "Салафия" или "Хизб-ут-Тахрир". И третий - это проповедники, распространяющие альтернативную теологическую базу с последующим образованием ячеек и сетей, причем претендующих на достижение политических целей, иногда в интересах третьих стран", - продолжает Наталья Харитонова в интервью DW.

Председатель Исламского комитета России Гейдар Джемаль считает неверным разделение суннитского ислама в Центральной Азии на традиционный и нетрадиционный или альтернативный. По его мнению, "традиционная трактовка" - это клерикальная надстройка, которая обслуживает пирамиду светской власти, тогда как изначально "ислам как раз был доктриной, бросавшей вызов власть предержащим". Гейдар Джемаль подчеркивает, что "ислам с 18 века пытается вернуть правовое поле шариата" и предлагает видеть в радикализации ислама в первую очередь "объективную революционную тенденцию истории".

Рецепты съезда

По словам Натальи Харитоновой, исследования ученых подтверждают: внутри исламских обществ стран региона интерес к жизни по законам шариата в контексте восстановления правовой справедливости растет. Однако эксперт CSRC подчеркивает, что пример Казахстана, где степень радикализации ислама, судя по ряду наблюдений, существенно ниже, а уровень социальной защищенности граждан выше, нежели в других странах региона, говорит о том, что простой рецепт для государства - развивать экономику и обеспечивать различные гарантии для населения, все-таки работает. Как работает и проводимая президентом Нурсултаном Назарбаевым имиджевая кампания по представлению Казахстана в мире как "центра толерантности" для различных религий.

"Неслучайно именно Астана принимает в эти дни съезд мировых и традиционных религий. Другое дело, что на этом съезде даже Казахстан вряд ли сможет предложить комплексные меры по предотвращению радикализации ислама. Вероятно, будет идти речь об информационной кампании, направленной на нейтрализацию этого явления, о профилактике исламизации в сфере воспитания и образования. Президент Казахстана при открытии съезда в среду уже заявил о повышении моральной ответственности владельцев СМИ", - продолжает Наталья Харитонова.

Возможно, имело бы смысл добиваться большей активности лидеров исламского религиозного истеблишмента в борьбе с наркотрафиком, считает она. "Ведь специалисты по борьбе с экстремизмом утверждают, что именно в Центральной Азии финансирование нелегальных исламистских структур осуществляется и за счет доходов с оборота наркотиков", - добавляет Наталья Харитонова. С другой стороны, по ее оценке, ни Нурсултан Наразбаев, ни другие сегодняшние лидеры стран региона ни на съезде, ни на других площадках не смогут предложить мер по борьбе с одной из главных причин радикализации - с коррупцией в органах власти, поскольку она стала основой их системы управления.

"Также как вряд ли эти страны готовы будут пойти на переход от тотального запрета к дифференцированному диалогу с теми деятелями "Салафии" или "Хизб-ут-Тахрир", которые утверждают, что их взгляды исключают поддержку вооруженных джихадистов", - рассуждает эксперт CSRC.

Катер и баржа

В этом контексте Гейдар Джемаль напоминает о том, что в Таджикистане до недавнего времени в парламент входила единственная в регионе официальная исламская политическая партия - ПИВТ. "Но президент Эмомали Рахмон выкинул ее из парламента, фальсифицировав выборы в марте этого года. Он не понимает, что ПИВТ была флегматизатором по отношению к взрывчатому веществу действительно радикальных низов. В Таджикистане запрещено посещать мечеть людям до 18 лет. Запрещено обсуждать ислам не уполномоченным правительством профессионалам - это криминал. Это только два из множества примеров, которые вызывают свинцовую злобу среди населения", - говорит он.

Поэтому Таджикистан - это катер, несущийся в авангарде вперед по историческому потоку, а, например, Казахстан - груженая баржа, которая движется в арьергарде, но в том же направлении революционной радикализации исламского общества, утверждает глава Исламского комитета России. В свою очередь Наталья Харитонова указывает на то, что лишь небольшое число специалистов видят в радикальном исламе единственную объективную альтернативу для региона. По ее оценке, многое будет зависеть от того, в какой мере удастся Казахстану на деле реализовать программу модернизации экономики и общества, продекларированную Астаной нынешней весной.