Лев Пономарев: "Гуантанамо – детский сад по сравнению с российскими тюрьмами"

DW-WORLD.DE: В России сейчас говорят о суверенной демократии. Но главный критерий демократии – это отношение к правам человека. Как сейчас обстоит ситуация с этим в России?

Лев Пономарев: Термин суверенной демократии, на мой взгляд, очень нелепый. Понятие прав человека в России сейчас отсутствует. Любые права человека в России нарушаются комплексно. Именно поэтому нынешний строй, который сейчас находится в России, я бы назвал авторитарным с элементами тоталитаризма. То есть фактически поучается, что авторитарный строй называют суверенной демократией.

- В каких сферах сейчас самая острая ситуация с правами человека в России?

- Если мы будем считать, что право на жизнь – самое главное право, то оно нарушается, прежде всего, на Северном Кавказе, во многих республиках. Вот сейчас я был в Дагестане – там год назад впервые после советского времени был расстрелян милицией мирный митинг. Там погиб один человек и трое были ранены. Это был, бесспорно, абсолютно мирный район.

Сначала милиция просто разгоняла митинг, потом применили огнестрельное оружие.

Вообще, в Дагестане с конца апреля по начало мая 2007 года похищено правоохранительными органами около 30 молодых ребят. И вот прошло уже два месяца. Родственникам ничего не говорят. Я думаю, что, скорее всего, они убиты.

- А как обстоит дело в Чечне?

- Вот сейчас все говорят, что в Чечне стало лучше. Я не знаю лучше там или нет - на кладбище тоже хорошо, когда все лежат и молчат. Там, во-первых, находятся тайные тюрьмы. Там есть базы федералов в Ханкале. И похищенных из других республик, если их оставляют в живых, по-видимому, привозят в Ханкалу.

Одновременно я хочу сказать: есть информация, что в горы стало уходить больше молодежи. И я думаю, что там не может быть стабильности - при таком тоталитарном режиме, который установил Рамзан Кадыров. Она может быть только временной. Война не может быть вечной, она стихает естественным образом. Либо уже этих людей убили, либо они устали воевать.

- В каких еще сферах острая ситуация в России?

- Право на жизнь нарушается в колониях. Там убивают заключенных, и ситуация там с каждым годом ухудшается. Это ситуация по всей стране, но не в каждой колонии. В России более 700 колоний. Мы - вторая страна в мире по количеству заключенных: у нас сидит около миллиона человек. И по нашим наблюдениям, в России около 40 пыточных колоний. В этих колониях практикуются пытки, изнасилования мужчин. И людей убивают, но никаких расследований не происходит.

Российскому обществу широко известна дедовщина в армии, где тоже убивают, а факты эти расследуются плохо и самих расследований мало. Так вот там в этом смысле та же дедовщина, только в значительно больших масштабах, и она более скрыта. Потому что система эта более закрытая. В этих пыточных лагерях просто фашизм процветает.

Если в средине 90-х годов правозащитники имели возможность посетить любую колонию, и законодательство действительно становилось более гуманным, то сейчас оно меняется в сторону дегуманизации, и поощряются те начальники колоний, которые вводят военизированную жесткую систему, которая унижает человека на каждом шагу.

- С чем это связано?

- С общей тенденцией в стране. Начальник системы исполнения наказаний уловил дух времени, как говорится, взял под козырек и исполняет все это. Сейчас правозащитников перестали пускать в колонии - система закрылась. Нам очень тяжело расследовать факты преступлений.

- Какова сейчас ситуация в следственных изоляторах и сколько люди ждут вынесения приговоров?

- Бывают случаи, когда в следственных изоляторах ждут приговора по 5 - 7 лет. Совершенно чудовищные сроки. У нас был клиент, которого мы защищали, так он сидел 4 года в следственном изоляторе.

- У вас есть статистика, сколько людей погибает в российских тюрьмах от пыток?

- Статистики такой у нас нет, но отдельные случаи мы фиксируем. Информация о 40 пыточных колониях – это уже некое наше достижение. Но мы, конечно, можем увидеть только вершину айсберга.

- В России такую критику обычно парируют тем, что в США тоже есть Гуантанамо, а в Европе есть секретные тюрьмы ЦРУ…

- Это все детский сад. В детском саду иногда старшие дети избивают младших. Так вот, Гуантанамо – это детский сад по отношению к тому, что делается у нас. У нас просто письма из тюрем читать невозможно.

- А у вас есть решение этой проблемы?

- Конечно, есть – это прозрачность. Правозащитников надо пускать в тюрьмы, и сразу изменится климат. Мы получаем очень много сигналов, но нам не позволяют их расследовать. Ну и надо, чтобы прокуратура работала по нашим сигналам. Мы пишем в прокуратуру и получаем наглый ответ, что ничего не подтвердилось. Но мы знаем, что расследование просто не проводилось. Сейчас прокуратура просто покрывает преступления.

Беседовал Сергей Морозов