В путинской России это уже стало доброй традицией: раз в год президент в течение нескольких часов отвечает в прямом телеэфире на вопросы, которые ему задают из зала, по телефону, через интернет и СМС, а также посредством телемоста. На первый взгляд такая форма коммуникации с собственным народом выглядит современной и демократичной. Однако если приглядеться, то становится ясно, что не граждане разговаривают с назначенным ими же высшим политическим представителем, а правитель ведет беседу со своими российским подданными.
Социальный царь
Сценарий всего этого шоу жестко расписан: сначала президенту дается возможность дать собственную оценку социально-экономической ситуации в стране. Суть выступления: времена настали непростые, но у него все под контролем. Затем слово предоставляется бывшему российскому министру финансов Алексею Кудрину, который делал ставку на рыночную экономику. Умными, но в то же время осторожными аргументами он указывает на недостатки российской экономической политики. Путин парирует критические замечания тем, что Кудрин, мол, призывает к чрезмерным сокращениям в системе соцобеспечения и слишком мало заботится о нуждах людей.
То, что сам Путин относится к своему народу с состраданием, в течение последующих часов демонстрируется снова и снова. Президент обещает поддержку всем: крестьянам, работникам авиационной промышленности, строителям космодрома, ветеранам, будущим пенсионерам, больным, туристам в Крыму и многим другим. То, что политики охотно раздают обещания своим избирателям, и в западных странах также является стандартной практикой.
Тем не менее в этом общении между правителями и теми, кем правят в России, прослеживается особенность российской политической системы: разговор ведет не уверенный в себе суверен, который в качестве избирателя требует объяснений от своего избранного представителя. Скорее российский подданный, словно безропотный проситель, пытается получить помощь от заботливого царя. А Путин в своей патерналистской манере обещает, что все будет хорошо.
Других возможностей у жителей России почти нет: демократические институты, вроде партий, выборов и парламента, как и вся правовая система в России - это всего лишь пустышки. Они лишены возможности выполнять свою основную демократическую задачу - отражать интересы граждан в политике - и превращены в исполнительные органы. В результате президент правит в роли национального лидера с помощью всемогущего бюрократического аппарата. Таким образом "Прямая линия с Владимиром Путиным" представляет собой не что иное, как кафкианскую имитацию несуществующих демократических возможностей граждан России влиять на политику .
Вера в честность Путина пошатнулась
Украина и отношения с Западом также то и дело всплывали в ходе прямой линии. Не удивительно, что Путин, по сути, оправдывал проводимую им внешнюю политику. Слушая внимательно, можно было на основе его слов сделать вывод, что в отношении Украины и Запада он не намерен смягчить тон: так, Путин отрицает, что Россия рассматривает Запад в качестве врага. Напротив, по его словам, Кремль заинтересован исключительно в политическом решении конфликта в Донбассе.
Однако вера в честность и порядочность президента Путина на Украине и на Западе сильно пошатнулась. В конце концов, Путин тоже некогда говорил об уважении суверенитета Украины и неприсоединении Крыма. То, что он, несмотря на многочисленные свидетельства, фотографии и видео отрицал присутствие российских солдат на Украине, также не добавляет веры в его честность. На Западе российского президента оценивают теперь лишь по его делам. То же самое следует сделать и россиянам - что касается новых социальных обещаний своего президента.
Автор: Инго Маннтойфель, руководитель отдела Европы и главный редактор русской редакции DW