Возможно, это всего лишь совпадение, но бывшего корреспондента "Коммерсанта" Ивана Сафронова задержали на следующий день после того, как суд не стал приговаривать к лишению свободы псковскую журналистку Светлану Прокопьеву, которую обвиняли в оправдании терроризма. Но если это и совпадение, то очень знаковое: едва из объятий правоохранительно-судебной машины чудом вырывается один, его место тут же занимает другой. Будто бы есть какой-то невидимый, негласный счетчик, число на котором никогда не должно уменьшаться.
В деле Сафронова все всерьез
Уголовное преследование за журналистскую деятельность, что было из ряда вон выходящим всего год назад, сегодня явление уже не то чтобы заурядное, но во всяком случае мало кого удивляющее. Те же, кто выступает в защиту преследуемых, быстро набираются опыта. Если хорошенько вспомнить, дело Светланы Прокопьевой началось за полгода до того, как задержали Ивана Голунова, но настоящая кампания в ее защиту стартовала только этим летом, когда даже самым сомневающимся стало понятно, что все всерьез. Сомнений же в серьезных намерениях спецслужб в деле Ивана Сафронова не было с самых первых сообщений о его задержании.
К этому времени и журналистское сообщество было уже совсем другим, нежели пару лет назад, более опытным и обстрелянным. Между большими кампаниями были и локальные, как, например, в поддержку арестованного за одиночный пикет Ильи Азара в мае этого года. И если тогда у кого-то были сомнения в том, что журналистов, выходящих в поддержку коллеги, будут "винтить", то спустя всего полтора месяца выходившие за Прокопьеву и Сафронова к Лубянке уже знали точно: все они окажутся в ОВД.
Как оценить солидарность?
Нынешний уровень солидарности в журналистской среде можно оценивать по-разному: с одной стороны, далеко не каждый раз ведущие газеты выходят с одинаковыми шапками, главные редакторы принимают совместные заявления, да и в одиночные пикеты, прямо скажем, рвутся немногие. Тем более, что теперь такая форма выражения своего мнения явочным порядком стала незаконной, особенно, если проходит рядом со зданиями силовиков. Это оказалось настолько действенной штукой, что журналисты из пропагандистских медиа вынуждены "уводить протест" в менее чувствительные места, например, к представительству Псковской области, как это было в случае со Светланой Прокопьевой.
С другой стороны - такие акции теперь далеко не всегда ограничиваются Москвой, и они, пусть и в разной степени, но эффективны. Очевидно, что смысл их не только в том, чтобы защитить коллегу, но и показать, что далеко не все согласны с преследованиями за профессиональную деятельность по разным мотивам, которые не имеют ничего общего с надуманными обвинениями. Даже если коллега успел пару месяцев поработать в госструктуре, как это произошло с Сафроновым: чутье журналистов не подводит, они понимают, что преследуют именно за журналистскую деятельность еще до того, как этому появляются первые доказательства.
За "своих" и не только
Обращает на себя внимание то, что журналистов перестали упрекать в том, что они "впрягаются за своих". Во-первых, далеко не только за своих, во-вторых, журналисты во многом стали драйверами других правозащитных выступлений, не только цеховых, например, кампании в защиту историка Юрия Дмитриева или ЛГБТ-активистки Юлии Цветковой. Но с каждым днем все более понятно и другое: преследования журналистов становятся систематическими, тут хотя бы своих успеть защитить.
На следующий день после приговора Светлане Прокопьевой и в один день с задержанием Ивана Сафронова прошли связанные с этим делом обыски у журналистки Таисии Бекбулатовой, а против издателя одного из самых актуальных общественно-политических изданий - "Медиазоны" Петра Верзилова , только что отсидевшего 15 суток за неслучившееся хулиганство, было возбуждено уголовное дело. Удивительно, что независимые журналисты стали мешать после двадцати лет систематического уничтожения независимой от государства журналистики.
Борьба с искажением реальности
Свобода прессы изводится в России самыми разными путями: ограничивается нелепыми законами и нормами, управляется через лояльных и согласовывающих редакционную политику с властями медиаменеджеров, разгоняются целые редакции, рисуются "двойные сплошные", сама профессия журналиста превращается разного рода провластными мусорными медиа в профанацию. В государственных СМИ день и ночь идет шельмование и охаивание коллег по цеху. Теперь добавились еще и уголовные дела. Удивительным образом все это до сих пор не вытравило в моих коллегах ни солидарность, ни решительность и не посеяло в них тотальный страх за работу и свободу.
Поддержка коллег журналистами - это и вклад в борьбу с ежедневно увеличивающимся искажением реальности, когда взрыв становится хлопком, экономическое падение - отрицательным ростом, принуждение к голосованию - настоятельным информированием. В рамках того же процесса выражение мнения о теракте трактуется как поддержка терроризма, колонка в зарубежном СМИ - как иностранное вмешательство, а публикации о продаже вооружений - как государственная измена. Да, и, конечно же, одиночные пикеты - как массовая скоординированная в интернете акция, осуществленная группой лиц по предварительному сговору.
Автор: Александр Плющев - журналист радиостанции "Эхо Москвы", автор еженедельной колонки на DW. Telegram: @PlushevChannel, Twitter: @plushev
Комментарий выражает личное мнение автора. Оно может не совпадать с мнением русской редакции и Deutsche Welle в целом.
Смотрите также: